Федор попытался переварить эту мысль.
– А почему люди ничего не понимают в кофе?
– Как правило, большинство из них ничего не чувствуют. Или приучают себя ничего не чувствовать. Так проще. Разве вам это неизвестно?
– Разве вам это неизвестно?
Миссис Фокс отпила горячего напитка. Джейк невольно вспомнил миссис Маллоу: та так же изящно подносила чашку к губам. До чего же изменилась его жизнь за последние дни! Не прошло и недели, как он уехал из родительского дома, а она перевернулась уже дважды: сперва элегантно нищающий дом Маллоу, затем – самое настоящее бродяжничество, и вот теперь – этот комфортабельный салон, так неожиданно ставший их пристанищем. И эта странная дама, от которой так и пахло большими деньгами и… большими приключениями! А еще Джейк никогда не ездил в закрытом салоне. И никогда не носил такой дорогой, отлично сидящей одежды. И не держал свои вещи в таких красивых, телячьей кожи чемоданах. Но самое главное – у него не было этих уверенно-небрежных манер. «Когда-нибудь у меня все это будет, – решил про себя искатель приключений. – Когда-нибудь у меня будет достаточно средств, чтобы позволить себе ездить в закрытом салоне, покупать всякие штуки и этак между прочим беседовать с кем угодно о чем угодно…»
Джейк вдруг увидел себя рядом с миссис Фокс. Другим, старше, у него был ее саквояж. Он видел это так ясно, что била дрожь, горели щеки, а сердце колотилось как бешеное.
Дама, чинно (пожалуй, даже слишком чинно) пившая свой кофе, с улыбкой подняла глаза.
– О чем вы так задумались, милый мальчик?
Джейк, которого одолевали мысли самые противоречивые, оглянулся на компаньона. Дюк Маллоу, убаюканный запахом кофе, мягкостью дивана и мерным покачиванием поезда, спал на саквояже, уткнув голову в локти.
– Не тревожьте вашего друга, ему нужно отдохнуть, – негромко произнесла миссис Фокс. Она поставила чашку на блюдце, положила ладони на стол и прищурилась. – Так о чем вы так задумались? Не хотите говорить? Тайна?
– Да нет, – отозвался Джейк. – Просто пришло в голову: откуда у людей берутся деньги? Если, конечно, они не получили наследство от богатой тетки, не нашли клад или не промышляют чужими кошельками.
– Деньги. – С трудом сдерживая улыбку, дама закусила уголок тонкой верхней губы.
Джейк подумал, что это совсем не важно. Хочет насмехаться – пусть.
– Да, – сказал он вдруг, – деньги. Большие деньги!
– Ну надо же!
Дама расхохоталась, стараясь, однако, чтобы не вышло слишком громко.
– Такой юный, романтический мальчик – и такие прозаические мысли!
– Чем же они так плохи? – спросил он с досадой.
– Действительно, – улыбнулась дама, – чем? Что вас задело в моих словах?
– Вы засмеялись, когда я сказал, что думаю о деньгах, – ответил он. – Почему?
– Но это же просто, юноша! – Дама развела руками. – Вы меня удивили. Такой потрепанный молодой человек с манерами хорошего мальчика из приличной семьи, едущий в компании другого такого же хорошего мальчика и обнаруживающий склонность к романтическим приключениям, должен, по-моему, думать о чем-нибудь более… ну, скажем, возвышенном.
– Более возвышенном? – Искатель приключений нахмурился. – Это вы о чем?
Дама закатила глаза, словно собираясь упасть в обморок.
– О любви, юноша, о любви! В вашем возрасте обычно думают именно об этом.
– О, – только и сказал Джейк. – Нет.
– Нет? – недоверчиво переспросила миссис Фокс. И пожала плечами. – Ну, нет так нет.
– Я что, выгляжу таким идиотом?
– Это вы о любви, что ли? – скривилась женщина. – Хотите сказать, это ерунда?
– А то нет!
– Молодой человек, вы слишком много смотрели кино.
– Да, много. И все это ерунда!
– Да что вы говорите? – пробормотала мадам Ренар.
Она остановилась на светофоре, положила подбородок на сложенные ладони и приняла внимательный вид.
– Я вас слушаю.
– Вам не понравится.
Она сделала гримасу.
– Я не к тому, чтобы обидеть, – быстро поправился Федор. – Просто, понимаете…
– Ну? – нетерпеливо оборвала его мадам Ренар.
Федор вздохнул. Гримаса на лице женщины стала язвительной.
– Зря спросили, – буркнул Федор. – Короче, я называю это «бабский мир».
Мадам Ренар медленно к нему повернулась, но спохватилась: пора было ехать.
– Он правда такой, – продолжал Федор, глядя на дорогу и не глядя на мадам Ренар. – Неужели это вижу один я? Везде только и слышно, что про права женщин, что их ущемляют. Вы сами посмотрите. В сети на всех сайтах пишут кто? Почти одни женщины. Книги тоже пишут в основном они. Учителя почти все женщины. Врачи. Политика вон тоже как изменилась. Да вообще кругом одни женщины! И все время учат нас жить! Всякие курсы и семинары, педагогика на каждом шагу, психологи всякие. Да они просто озверели!