– Я покажу, где ее оставить.
Малыш перевел взгляд на Мэнни.
– Не следует оставлять раненую собаку в пустой комнате, – сказал Мэнни. – Горничная найдет ее утром и заподозрит неладное. – Он повернулся ко мне, – Что ты предлагаешь?
– У меня есть друг, который позаботится о Кайзере, – ответил я. – Открой дверь, и я понесу пса.
– Не соглашайся, Мэнни! – В голосе Малыша звучала подозрительность. – Это какой-то трюк!
– Хорошо, неси собаку на руках, – кивнул Мэнни. – Если встретим кого-то, больная собака усыпит подозрения, – объяснил он своему разъяренному партнеру. – И вообще, перестань спорить. Руди Хернандес говорил мне несколько лет назад, что этот парень в собаках души не чает.
Я наклонился и с трудом поднял Кайзера. В ушах зашумело от напряжения. Дуло револьвера уперлось мне в спину.
– Скоро я спрошу тебя, что случилось с Рыжим, – послышался голос Малыша. – Надеюсь, твои объяснения меня не удовлетворят. А сейчас иди вперед и не делай резких движений. Пока я не убью тебя – нам нужны деньги, – но так изуродую, что мать родная не узнает.
Мэнни открыл дверь. Было совершенно темно. Я поднес Кайзера к большой темной машине. Мэнни открыл правую переднюю дверцу, и я с трудом сел, положил Кайзера на колени. Вокруг не было ни души. Мэнни сел за руль, а Малыш – на заднее сиденье, позади меня. Его револьвер упирался мне в затылок.
Мэнни включил мотор и выехал на улицу.
– Куда? – спросил он.
– Направо, в город. – Я подождал, когда автомобиль въехал на улицу, где была расположена контора Джеда Реймонда. – Остановись здесь. – В окне конторы горел свет.
– Видишь освещенное окно? Я поднимусь с Кайзером на второй этаж и оставлю его у двери торговца недвижимостью.
– Неужели ты согласишься и с этим? – спросил Малыш, не скрывая сарказма.
– Нам все равно нужно избавиться от собаки, ответил Мэнни извиняющимся тоном. – Нам придется выполнить просьбу этого сукина сына – пока деньги не окажутся у нас в руках.
– Только разреши, и я сделаю его покладистым за три минуты, – бросил Малыш, но все-таки открыл дверцу и вышел из машины. – Ну ты, выходи, – открыл он дверцу с моей стороны. – Иногда мне кажется, что весь мир сошел с ума.
Напрягая все силы, я поднялся с тяжеленным псом по лестнице и положил его у двери Джеда. Малыш все время шел за мной, держа меня под прицелом. Я знал, что, если Кайзер придет в себя, он почувствует запах Джеда и останется у двери.
Через пару минут мы вернулись в машину. На душе у меня стало немного легче. Я знал, что Джеду нравится Кайзер и он будет заботиться о нем. Теперь нужно избавиться от этих идиотов.
Мэнни выехал на шоссе №19 и сразу за пределами города свернул к какому-то второразрядному мотелю.
– Смотри, без шума, – предостерег меня Малыш.
Мы все вышли из машины. Когда Мэнни отвернулся, Малыш злобно ткнул меня в ребра стволом револьвера. Я едва устоял. Через несколько секунд боль прошла, и я вошел в комнату, лихорадочно обдумывая дальнейшую судьбу Малыша.
– Как добраться до денег? – спросил Мэнии, – закрыв дверь.
– На глиссере, – ответил я.
– Что это за глиссер? – спросил Малыш подозрительно.
– Вроде катера, – объяснил Мэнни; – Ими пользуются в болотистой местности. Что-то вроде широкой доски с мощным двигателем и пропеллером. Глиссер может двигаться даже по траве, когда выпадает обильная роса. Я видел такой в кино.
– Как мы собираемся поступить с деньгами, Мэнни? – поинтересовался я. Мне не хотелось, чтобы у них возникло подозрение, если я буду слишком уж покладистым.
Они переглянулись.
– Всем по доле, – деловито объяснил Мэнни. На троих. Если, разумеется, все деньги на месте. – Малыш отвернулся, но я успел заметить издевательскую усмешку у него на лице. Правда, я и так не сомневался в том, что они собираются со мной делать.
В комнате была всего лишь одна двуспальная кровать.
– Садись, – скомандовал Малыш, указывая на кресло.
Я сел, и он надежно привязал меня к спинке, ручкам и ножкам кресла нейлоновым тросом. Мэнни проверил, насколько прочно Малыш связал меня, и затем вытянулся на кровати. Малыш лег с ним рядом, сняв только ботинки. Свет остался включенным.
Наступила тишина. Слышалось только мое дыхание. У меня болело плечо, ребра и шея. Скоро онемели ноги, Предстояла длинная ночь, но я знал, что мое время придет.
Когда я окажусь с этими клоунами в глубине огромного болота – там их и оставлю. Навсегда.
Я, должно быть, задремал. Меня разбудили их голоса. Через занавеску в комнату проникал утренний свет.
– Где мы возьмем глиссер? – спросил Мэнни, пока Малыш разматывал трос.
– Наймем. Милях в семи отсюда есть место, где его сдают всем желающим. – Руки у меня болели, но я все-таки мог шевелить пальцами, а вот стоять не смог. Прошло минут десять, прежде чем я встал и сделал первый шаг. Малыш не сводил с меня глаз.
Когда мы вышли к машине, я взглянул на небо и понял, что день будет по-настоящему жарким и влажным. Проехав пару миль, остановились в придорожном кафе позавтракать. Вернее, завтракали они, заходя в кафе по очереди, чтобы один стерег меня. Мэнни принес мне картонный стаканчик кофе. Как трогательно.
Наконец Мэнни увидел на обочине сарай с надписью «Сдается глиссер», которую я заметил в первый день после приезда в Гудзон. Он поставил машину в тени дерева недалеко от сарая.
– Когда я дам знак, веди его ко мне, – сказал он Малышу и направился к сараю. Я увидел, как он разговаривает с неряшливо одетой женщиной, и через пару минут мальчик подогнал глиссер к причалу. Мэнни махнул рукой.
– Пошли, – скомандовал Малыш, ткнув меня в спину дулом револьвера. – Не вздумай открывать пасть. – Когда мы подошли к сараю, он сунул револьвер в карман, но его рука по-прежнему сжимала рукоятку. Он недоверчиво посмотрел на глиссер. Действительно, глиссер выглядел весьма ненадежным транспортным средством – несколько толстых досок, скрепленных вместе, высокие кресла, как в самолете, двигатель и большой воздушный пропеллер в защитной сетке. Сзади торчал простейший руль с румпелем. Пара досок выглядела совсем новыми – видно, недавно глиссер натолкнулся на корягу и пробил дно.
Я спустился на глиссер и включил мотор. Он был старой модели, и увеличение оборотов двигателя осуществлялось вручную. Я несколько раз потянул за ручку, двигатель свирепо загудел. Затем проверил батарею и свечи, запас бензина и компас. У меня не было никакого желания самому остаться в болоте.
Мальчик, который привел глиссер, увидев, что я умею с ним обращаться, ушел. Женщина, получив деньги, скрылась в сарае.
– Слушай, Мэнни, а ты не можешь сам управлять глиссером? – спросил Малыш. – Мне не нравится, что мы доверяем ему управление.
– Могу, конечно, – ответил Мэнни. Я не сомневался, что он лжет. – Но ведь он должен доставить нас на то место, где спрятаны деньги. Нужно просто следить за ним, вот и все.
Он вскарабкался на одно из передних сидений. Малыш сел рядом со мной и уперся ногой в распорки пропеллера.
– Ты промокнешь, на тебя будут лететь брызги, – предупредил я Малыша.
– А ты постарайся, парень, чтобы этого не случилось, – огрызнулся он, глядя на меня с ненавистью и подозрением. Мне хотелось, чтобы они поменялись местами, у Мэнни был мой «смит-вессон» и ключи от машины.
– И долго нам добираться до твоего островка? – спросил – Малыш.
– Минут тридцать, – пожал я плечами.
Если все пойдет гладко, мысленно улыбнулся я, не потребуется и половины этого времени.
Я отвязал причальный трос, вернулся на место, и глиссер медленно отошел от пирса. Коричневая вода плескалась под нами. Скорость увеличилась, и я заметил, как Мэнни несколько раз вздрагивал, сжимался, когда глиссер проносился через плавучие островки, кажущиеся на первый взгляд сушей.
Солнце стояло уже высоко, и его жаркие лучи обжигали нас. Было видно, как рубашка Мэнни начала промокать от пота под мышками и на спине. Малыш тоже вспотел. От болота поднимались миазмы влажного жара.