Когда он выдыхается, а капли морской воды на руках забирают последние силы, Монки прячет лицо в ладонях. Луффи хотел бы попросить у каждого в этом мире прощения, но сорвал голос. Он шепчет свои мольбы, не совсем понимая, что творит.
Но ему плевать.
Он ведь знает, что “Сатана” означает первородный гнев.
========== Дагон ==========
Тяжело видеть, как твои друзья становятся сущими дьяволами, а их пороки, до того нежнейше оберегаемые сердцем и упрятанные в самые тёмные уголки души, вырываются наружу.
В самом деле, если подумать, то они сами виноваты. Но кто безгрешен в этом океане?
По крайней мере, уж точно не он сам. Клаубаттерман, носящий имя Тысячи солнц, был агрессивен, как и его создатель, и совсем немного помешан. Его создали людские души и сердца, два с половиной года назад. И два года корабль провёл в одиночестве, будучи не в силах отыскать свою команду. Это злило Саузенд Санни, но и поделать он ничего не мог. Он вообще ничего не может, кроме как наблюдать за происходящим.
Злится Санни почти так же, как и капитан, но выразить свою ярость ничем не может : Френки слишком хорошо потрудился над своим детищем, даже скрипеть нечему.
Саузенд Санни стоял за плечом Луффи тогда, когда Нико Робин, с её влажными блестящими глазами и спокойной улыбкой, притащила на борт книгу. Лев оскалился, едва женщина ступила на палубу, но, подобно капитану, ничего не мог поделать. Он проследовал за Нико Робин в аквариумную комнату, в которой он обычно и обитал - эта комната являлась местом для сбора всей команды. Часто Мугивары праздновали тут какой-либо день, ведь у пиратов праздник ежедневно, или прятались от плохой погоды, проводя время за картами. Искусник-кок готовил поражающие по своему виду и, скорее всего, вкусу коктейли. А как всем известно, именно то место, где вся команда часто бывает, и есть сердце корабля.
Лев следует за свихнувшейся Робин, опасливо прислушиваясь к своим чувствам. Он не может с уверенностью сказать, что это не очередной план археолога, а действительно сумасшествие - Нико была “тёмной лошадкой”, её планы не раскрывались до самого конца. Но Санни не нравилось то, что принесла женщина с собой.
Она уселась на диван, нацепила на нос очки и принялась изучать свою находку, а Лев принялся изучать её. Временное помешательство прошло, Робин вновь стала задумчивым археологом, охотившимся за древностью.
В итоге он не выдерживает.
- Убирайся с корабля вместе с этой проклятой книгой.
- Все будут хотеть избавиться от меня, - легко отвечает женщина, даже не подняв головы. - В книге сказано.
- Мне плевать, что там сказано. Пошла вон.
- Грубый, как и его создатель. - Она всё же поднимает голову, насмешливо окидывая Санни взглядом голубых глаз. - Рыжий, весь в заклёпках, да ещё и пропахший колой. Истинно, детище Френки. - Клаубаттерман рычит. - И оправдываешь своё имя. Но я бы хотела дать тебе новое.
- Меня устраивает и нынешнее. - Рядом с женщиной падает тяжёлый шкаф, едва не придавив ей ногу. Вовремя появившиеся фантомные руки вновь устанавливают мебель на место и убирают выпавшие книги. - Мне повторить, Нико Робин?
- Не нужно. Я поняла тебя, но выслушай сначала. - Она смотрит прямо ему в глаза, не выказывая ни почтения, ни страха, ни высокомерия или восхищения. Она общается с ним на равных, и это пленяет дух корабля. Саузенд Санни садится напротив и приготавливается слушать.
Её рассказ был долог и весьма утомителен, но главное - он прояснил ситуацию, и дал Льву понять, что археолог вновь затеяла опасную игру, способную… помочь команде.
- Весьма занятно. - В конце повествования усмехается Санни, листая книжку. - И какое имя ты дашь мне?
- Дагон. - Робин проводит рукой по обложке, а затем перелистывает несколько страниц. На картине изображён шторм и непонятное существо с не очень-то добрыми глазами. - Вот он. Повелитель моря, беспощадный мститель.
Санни отворачивается, понимая, что женщина права. Он вполне готов перегрызть глотку любому, кто осмелится навредить команде, даже этой странной Нико Робин. И он был рождён для того, чтобы пройти тысячу морей, вслед за солнцем.
- Ладно, - сдаётся он. - Я дам тебе шанс и время. Наш навигатор немного промахнулась с расчётами, стрелка установится через пять дней. День дан тебе на то, чтобы избавиться от этой вещи.
- И тебя не волнует, что моя задумка так опасна?
- От излишних волнений термиты заводятся. - Клаубаттерман встаёт со своего места и отряхивает дождевик от невидимых пылинок. - Четыре дня, Нико Робин. И день на избавление.
- Конечно, - она улыбается так сладко, что у Санни сводит зубы. - Передай своему другу, что и для него есть имя. - Лев отмахнулся, заявив, что “его друга” это не волнует. - Баал. Так оно звучит.
Саузенд Санни накидывает на голову капюшон, вновь скрывая себя от глаз археолога. Её идея действительно потрясает своей простотой и пользой, как и своей опасностью. Но, если Лев действительно знает Мугивар, то они справятся.
========== Маммон ==========
Где-то непозволительно далеко тосковала принцесса. Она протяжно вздыхала, расчёсывая свои волосы цвета неба и мечтая о приключениях. Принцесса чувствовала себя в заточении в огромном замке.
Принцесса мечтала о приключениях и дальних странах, боясь собственной тени. И быть тем, кем она хочет быть, принцесса могла только по ночам, потому что в её снах нет места пышным королевским приёмам, лести придворных, политике и дворцовым играм. Нет и самих дворцов, нет садов и неспешных прогулок. Там есть только вечный океан, окруживший корабль со всех сторон. Бесконечная синяя гладь приносит с собой приключения, всегда опасные и совершенно безумные. Вода во сне пахнет неизвестностью, щемящее чувство свободы живёт в груди вместо сердца, а волосы треплет яростный ветер. Где-то поджидают опасные пираты - совсем не такие, как она или её друзья. Эти пираты гребут золото в свои бездонные карманы, обманывают и убивают невинных людей, используют сокомандников как пешки в своих кровавых играх. И в этих снах есть она - сильная, ни от чего не зависящая пиратка. Ветер, солнце, океан и хорошая потасовка - что же может быть лучше?
Правда, в этот раз всё было несколько иначе. Был и ветер, и море, и солнце, и злыдни кричали где-то на заднем фоне, но она стояла на корабле, не в силах пошевелиться. Пролетающие мимо чайки старались вывести её из-за бытия своими криками, но ничего не могли поделать.
- Давно не виделись? - врывается до боли знакомый голос в какофонию звуков.
Остальное уже как-то неважно. Лишнее угасает само по себе, и вот она на корабле, наедине с бывшим врагом.
Нико Робин выглядит иначе, нежели в их последнюю встречу. Сначала в глаза бросается яркий наряд, так не подходящий прежней мисс Оллсандей, затем причёска, и наконец, взгляд. Взгляд изменился больше всего, это заметно настолько отчётливо, что просто непонятно, почему в первую очередь обращаешь внимание на одежду.
- Два года, - тихо отвечает принцесса.
Ей немного интересно, почему же сегодняшней ночью ей снится именно бывший агент Баррок Воркс, а не улыбчивый капитан со спокойным мечником или галантный кок с весёлым вруном. Почему именно Робин, а не солнечный навигатор или милый доктор?
- Немногим больше. Садись, - предлагает женщина, и принцесса принимает предложение. - Как ты поживаешь, Виви-чан?
Это кажется Виви совершенно ненормальным. Она чувствует себя не в своей тарелке, обычно приносящий удовольствие и помогающий забыться сон удивляет и необыкновенно настораживает её.
- Проведём время за светской беседой?
Виви немного завидует археологу, потому что Робин может плыть куда глаза глядят, вместе с любимой командой. Принцесса не может так: команда непозволительно далеко, корабля и вовсе нет, она сама слаба, да ещё и шею сдавливает удавка обязательств. Не может.