— Идём на урок, — сухо произнесла я, поднимая выпавшие из шкафчика учебники. — И забудем об этом. Пора спуститься с небес на землю.
— Давно уж, ведь… — Майк опёрся о моё плечо, расходясь в чеширской улыбке. — Ты слишком хороша для него.
— Для него и наша учительница Хиггинс была бы «слишком хороша»
— Что мы говорили о самооценке? — сердито произнёс парень. — «Мне не нужно мнение кого- либо…
— …чтобы знать, что я лучше» помню, — выдохнула я, постаравшись улыбнуться. — Скажи это той, которая только что порвала с самым популярным парнем в школе.
— То есть я уже не в счет?
— Так, закончили, — Джесс перехватила мой локоть, толкнув в сторону класса. — В следующий раз, можно обойтись и без этого представления.
— Не занудствуй, — скривился друг, резко отпустив нас, и отвлекшись на кого- то в конце коридора. — Увидимся на обеде?
— Иди уже. — закатив глаза, произнесла Джесс и Майк, сорвавшись, исчез в толпе учеников. Шагнув за подругой, я тут же впечаталась в кого- то на своём пути. Отойдя от шока, я подняла взгляд, нахмурившись, при виде ссуженных зрачков Райана. Даже если бы умела телепортироваться, уйти мне уже не удастся.
Ворот рубашки стоял дыбом, и касался удлиненных чёрных волос. Наверное, Райан считал, что мода девяностых сейчас будет к месту. Красивый изгиб бровей, и аккуратный нос, как будто над его лицом трудилась сотня лучших пластических хирургов мира. Закатив глаза, я уже двинулась догонять Джессику, как меня остановил его ленивый тембр.
— Такс, маленькая Кендал.
— Что тебе надо?! — не выдержала я — Что вам всем сегодня надо?!
— Как жаль, что я был не тем счастливчиком, кто тебя разозлил. — ухмыльнулся он.
— Ха ха ха, очень смешно. Мне подождать пока ты выдашь всю свою саркастичную речь, или я могу идти?
— Да хоть на все четыре стороны. — хмыкнул брюнет, и как ни в чём не бывало, двинулся дальше по коридору.
— Куда ты исчезла? — спросила Джесс, когда я наконец, добрела до нужного класса — Бросила меня посреди коридора!
— К Райану вопросы, — шикнула я, усаживаясь за парту. — Расходился по всей школе, никуда от него не деться! Здесь более тысячи учащихся, но почему- то его смазливую рожу я вижу чаще всех.
— Ты опять на нём зацикливаешься…
— Ничего я не зацикливаюсь. — отрезала я.
— Он парень, дерганье за косички входит в их набор базовых качеств. — в памяти всплыла сцена, как Райан год назад со своими дружками, обливает нас водой на входе в зал. Вот и достался мне сосед три года назад! Почему Милле не могли поселиться, к примеру, в Майями?
Недобро посмотрев на подругу, как будто мысленно давая понять, что я больше не хочу говорить об этом, мы зашли в класс. Осмотрев пустое пространство, мы выбрали самое удобное место, занявшись своими сумками.
— У меня виолончель после школы. — шепнула мне Джессика.
— Ты хотела завязать с ней.
— Мне нужны внеурочные занятия, чтобы заработать больше баллов. — пожала плечами подруга.
— Заучка, — фыркнула я, увернувшись от тетрадки, чуть не ударившей меня по голове, и залившись смехом. — Ладно, ладно. Заеду на обратной дороге в бар, мама просила помочь Игги с расстановкой стульев.
— Ты в курсе, что это не обязательно делать бесплатно? — нахмурилась подруга — Мне кажется, Амелия уже может сойти за владельца этой дыры.
— Она считает себя обязанной ему, после расставания.
— Кто бы сомневался.
— Эй! — возмутилась я — Я не накручиваю себя!
— А то и видно. Дай мне учиться Кендал, и не забивай мою голову, — сказала она, чиркая что-то ручкой в тетрадке.
Гневно фыркнув, я схватила карандаш, и усердно начала разрисовывать лист, узорами из своей головы. Поняв, с каким темпом я это сделала, я попыталась остановиться, но не успев поспорить с собственным разумом, уже закончила. Что бы я не хотела изобразить, это не входило в мои планы.
— Что это такое? — удивилась Майкалсон рядом со мной, уставившись на изрисованный лист.
Толстыми, почти чёрными линиями на листе было чьё- то женское смазанное лицо в ауре черных волос, а рядом обрывки чего- то лохматого. Все это я перечеркнула множеством линий, так что разобрать хоть что- то было невозможно. В глаза бросался не значительный кусочек, похожий на волка, с ярко красными глазами, хотя у меня даже не было такого цвета карандаша. Мотнув головой, я вновь посмотрела на рисунок, и теперь мне уже престали обычные каракули, в которых собственно разобрать ничего невозможно.