В своей последней жизни, когда Дэниелу было семь лет, он встретил в офисе своего дяди мужчину, которого преследовало желание ампутировать левую ногу выше колена. Естественно, все, включая его самого, считали, что он не в своем уме. Ни один врач не соглашался сделать операцию. Однако Дэниел помнил его по прошлой жизни и догадался, в чем дело. Мужчина был солдатом и в возрасте семнадцати лет потерял ногу в битве при Сомме. Дэниел рассказал ему все, что помнил. Но то было не наказание и не расплата. А милосердие.
В октябре, в пятницу вечером Люси находилась в своей комнате в общежитии, когда из вестибюля позвонили по местному телефону.
— Это Люси?
— Да.
— Привет. Говорит Александр.
— Александр? Что ты здесь делаешь? Ты внизу?
— Да. Можно подняться?
— Марни дома нет. Она в Блэксберге.
— Можно мне все-таки подняться?
Люси посмотрела на настенные часы, а потом на свою пижаму. Она собиралась провести вечер в постели с книгой Эмили Бронте, но не могла не впустить маленького брата Марни.
— Ладно. Дай мне пару минут, чтобы одеться.
Он не дал ей пары минут. Не прошло и минуты, как он уже стучал в дверь. Люси заставила его подождать. Когда она открыла дверь, он едва не задушил ее в объятиях.
— Что ты здесь делаешь? — освободившись от него, снова спросила она.
— Знакомлюсь с колледжем.
— Правда? Ты уже в выпускном классе?
— Да, уже в выпускном. В январе мне будет восемнадцать.
— Марни знает, что ты тут?
Александр пожал плечами.
— Возможно, я ей об этом говорил. Наверняка говорил.
— Странно. Она мне ничего не сказала и к тому же уехала в Блэксберг.
Он снова пожал плечами, не выказав ни малейшего смущения. Люси знала Александра с младенчества, и он был очень дружелюбным и несознательным существом.
— Можно мне все-таки остаться?
У него всегда была совершенно обезоруживающая улыбка.
— Родители знают, что ты здесь?
— Конечно, — уверенно произнес он.
Люси невольно рассмеялась.
— Ладно, оставайся, так и быть.
Александр швырнул сумку на пол и, плюхнувшись на кровать Марни, лег на спину.
— Ты вырос, — заметила она.
Он кивнул.
— А ты не изменилась.
— У тебя отросли волосы.
У него были красиво вьющиеся рыжеватые волосы. Когда он был маленьким, Люси с Марни причесывали его, и он послушно сидел тихо.
Вдруг Александр вскочил и подошел к террариуму Пилорамы.
— Ты по-прежнему держишь эту змеюгу? — воскликнул он.
Люси вздохнула. В таких условиях рептилия проживет дольше Даны.
— Да, хочешь ее забрать?
Александр рассмеялся.
— Давай куда-нибудь сходим. Есть тут какие-нибудь вечеринки? Может, зайдем в бар колледжа? Я захватил свое фальшивое удостоверение личности.
Люси с тоской посмотрела на «Грозовой перевал». На улице шел дождь, было сыро и промозгло, но она чувствовала, что на правах старшей сестры должна продемонстрировать Александру жизнь колледжа, о которой он, без сомнения, мечтает.
Две вечеринки, один бар, а потом еще паб… Люси устала и напилась. Александр любил танцевать, и они танцевали. Она заметила, что на него смотрят многие девушки, и поймала себя на том, что оценивает его по-новому. Когда ей было десять лет или даже шестнадцать, разница в два с половиной года казалась значительней.
Что скажет Марни, если узнает, какими глазами Люси смотрела на ее младшего брата? Она надеялась, он не подумает, будто это свидание. Люси пыталась воодушевить его потанцевать с другими девушками, но он не поддавался.
— Я голоден, — объявил Александр, небрежно обнимая ее за плечи.
Он был примерно на фут выше ее. Он был готов всю ночь кружить по танцполу, прижимая Люси к себе. Она стала привыкать к его прикосновениям, и это не казалось таким уж необычным. Все у него выходило легко и просто.
— Я тоже. Хочешь перекусить?
— Конечно!
Они пошли под дождем в кафе на Мэйн-стрит. От яркого освещения внутри Люси почувствовала себя очень пьяной. Александр галантно выхватил свой бумажник и заплатил за три куска пиццы — один для нее и два для себя. На улице они сели на скамейку и с жадностью набросились на еду. Люси больше не было холодно, но от ее свитера пахло как от мокрой собаки.
— Помнишь, как мы с Марни завязывали тебе волосы «конским хвостом» и закалывали маленькими заколками?
Он рассмеялся.
— А помнишь, как Дорси съел твой торт, испеченный на день рождения?
— Помнишь, как Тайлер написал в твою банку для сбора горной росы?