Нога опустилась медленно, а обе руки подняли по пистолету – Сохно обычно предпочитал вместо автомата носить с собой два АПС.[16] Первый – в штатной деревянной кобуре, присоединив которую к пистолету можно получить удобное оружие для ведения автоматического огня. Но согласно штатному расписанию кобуру положено носит на поясе, а Сохно вместо пояса крепил ее к бедру, на ковбойский лад. Так ему было удобнее пистолет выхватывать. Второй вообще носил, как самурай меч, за плечом. И сам придумал приспособление – спереди открытая кобура крепилась к поясу ремнем, сзади к тому же поясу широкой резиной. Потянешь за ремень, кобура переваливается через плечо, и пистолет падает в руку.
Сохно внимательно слушал. Звук не повторился, но это не удивило, поскольку в перебрасывании автомата с плеча на плечо каждую секунду смысла нет. Но другой звук подполковник все же уловил. Хрустнула под чьей-то неосторожной ногой ветка, и тут же чуть в стороне хрустнула другая, только уже не под ногой, а, скорее всего, под плечом.
Сохно резко свернул в сторону, не пытаясь даже рассмотреть, кто на склоне находится и чем занимается. Это можно сделать и позже. Но этот «кто-то» в состоянии увидеть на противоположном склоне спецназовцев, когда они будут перемещаться. И потому следует предупредить своих.
Двадцати шагов в сторону, если учесть, что люди, встретившиеся подполковнику на склоне, двигались в противоположном направлении, вполне хватило, чтобы стать неслышимым.
– Рапсодия, Танцор, я – Бандит. Тут кто-то, кроме меня, ползает. Старайтесь не показываться, пока я не выясню…
– Я – Рапсодия. Понял. Выясняй.
– Я – Танцор… Ищу их в прицел. Пока не вижу. И тебя не вижу.
– Тут – «елки-палки, лес густой». Днем с огнем никого не увидишь. Включи тепловизор.
– Аккумулятор слаб. Здесь не подзарядишь.
– Включи, – не подсказал, а приказал, полковник Согрин.
– Вижу. – Кордебалет прибор включил. – Так… Не меньше, похоже, десятка… Боевики… Наблюдают… Крадутся… Это явно не люди Абу Обейды.
– Толя! – скомандовал Согрин. – Бери их под постоянный контроль. Обейду вместе с Абу надо защитить… Так приказали…
– Понял. – Сохно согласился почти покорно. – Я всегда, если ты помнишь, очень любил этого Обейду вместе с Абу… И на завтрак, и на обед, и даже на ужин, хотя на ужин меньше…
– Когда ты отучишься засорять эфир! Работаем.
Большой толстый человек Виктор Викторович, до того как стать бизнесменом, никогда нигде, кроме милиции, не работал, но, как милиционер, он обладал одним ценным профессиональным качеством – никому, даже при наличии доказательств, не верил, даже собственной жене и родным детям, и был всегда бесконечно подозрителен. Это, разумеется, не то качество, что красит людей не прнадлежащих к милиции, но, однажды обретя его, уже трудно от него избавиться. И еще Виктор Викторович умело и со знанием дела вербовал себе «стукачей». В том числе и в автосервисах, которыми он владел. И, естественно, не обошел вниманием автосервис в Приволжском, где бизнес обещал стать со временем, может быть, самым успешным. И потому Виктору Викторовичу быстро доложили, что уже после окончания рабочего дня сам Доктор Шин постоянно остается на работе один. За компьютером сидит сосредоточенно и с невероятно умным видом. Раздумывая, Виктор Викторович выждал несколько дней, но ни к какому мнению не пришел и ничего не надумал, кроме как провести по всем правилам допрос. И потому просто сел в машину и поехал вечером в Приволжский.
Пристальное внимание к Доктору Шину со стороны владельца автосервиса было вполне объяснимо. Большой толстый человек, еще будучи начальником местной милиции, естественно, был хорошо и тесно знаком со всей местной, так называемой, элитой. И потому главный врач психо-невралогической лечебницы, еще когда Виктор Викторович в первый раз разговаривал с ним относительно Доктора Шина, согласился за небольшую ежемесячную плату – двадцать процентов от зарплаты Доктора Шина – выпустить своего бывшего пациента из-под тесного контроля. Но и то с непременным условием – если Доктор Шин будет вести себя нестандартно, Виктор Викторович должен немедленно сообщить об этом главному врачу и дать возможность провести с пациентом короткий курс лечения.
– А кто он вообще такой? – спросил Виктор Викторович.
– Этого нам знать не дано, – философически изрек главный врач. – Он сам не знает, и мы не знаем. Знаем только, что китаец. Знаем, что человек образованный… И все… О его состоянии запрашивают из Москвы… Из КГБ…
– Из ФСБ, – поправил отставной начальник милиции, любитель точных формулировок.
– Из ФСБ, – охотно согласился главный врач. – Раз в год я отправляю подробнейшую справку… Так и буду писать, что он дворником работает. Не то, посчитают, что он «проснулся», и тогда его заберут.
Потому Виктор Викторович к Доктору Шину и присматривался с такой основательностью. Очень не хотелось, чтобы китаец «проснулся» и его забрали бы парни из московского ФСБ. И любое «просыпание» казалось большому толстому человеку угрозой.
Впрочем, даже при наличии реальной угрозы он готов был сразу же связаться с главным врачом, чтобы поставить того в известность.
Виктора Викторовича не обманули. В окне диагностического центра автосервиса горел свет. Дверь была закрыта. На стук не сразу, видимо, торопиться не привык, вышел дежурный слесарь – шиномонтаж работал круглосуточно, поскольку местные дороги изобиловали наличием гнутых гвоздей, которые словно кто-то специально рассыпал, и дежурного выгодно было держать здесь постоянно.
– Где Доктор Шин?
– В диагностике, – кивнул слесарь на закрытую дверь. – Чай ему только что заваривал. Он, зараза, чай ведрами пьет. Только почему-то зеленый.
Простые работяги китайца недолюбливали, это Виктор Викторович уже давно почувствовал. Они его считали придурком, только что попавшим в автосервис из психушки, а его поставили начальником над ними. Есть отчего кривить рожи…
– Зеленый чай для здоровья полезен, – сурово проворчал Виктор Викторович, хотя бы таким образом вступаясь не за Доктора Шина, а за свое решение поставить его руководителем. Он прошел через помещение к двери, толкнул ее ногой. Дверь оказалась закрытой, но на звук послышались шаркающие шаги. И уже через несколько секунд «зараза» Доктор Шин распахнул тяжелую металлическую створку.
– Здравствуй. Я слышал, двигатель шумит. Там стучит что-то, смотреть надо, – с всегдашней вежливостью встретил китаец хозяина. При таком тоне хотелось и традиционный восточный поклон увидеть, и руки, сложенные ладонями перед грудью. Но до этого пока дело не доходило, хотя и сам тон привычного разговора китайца Виктору Викторовичу нравился. Хотя он и знал, что точно таким же тоном Доктор Шин встречает и всех клиентов.
На замечание о шуме в двигателе, которого он сам не слышал, Виктор Викторович внимания не обратил. Он вообще при всем уважении к талантам своего наемного работника предпочитал свою дорогую машину гонять в Москву в фирменный автосервис.
– Ты что так припозднился? – сразу с порога спросил Виктор Викторович, не дожидаясь ответа прошел в бокс и устало опустил свое тяжелое тело в кресло для клиентов. Кресло укоризненно заскрипело, но сам он такие звуки слушать и понимать никогда не умел и потому внимания на скрип не обратил, считая, что всякая мебель должна под его весом скрипеть.
– Работаю, – скромно и чуть-чуть виновато улыбнулся китаец.
– Работа уже закончилась. Твоя работа – клиентов принимать и машины смотреть…