- Ох уж эта мне аристократическая гордыня... - устало вздохнул Даниэль.
«Но, должен признать, она, действительно, прекрасна. Особенно, когда гневается», - он мысленно усмехнулся, - «Да, я не ошибся, она истинно подходит... О, если бы ты знала, как хочу я сделать то, о чем ты говоришь, насладиться этим телом! Сейчас ты еще прекраснее, чем при той жизни. Но не для этого ты здесь!..»
- Так значит, я здесь не для этого?! - вскрикнула она, будто прочитав его мысли.
- При необходимости, я нашел бы красивую, как цветок лилии, девушку среди живых!...
Эти слова кинжалом резанули по сердцу Орны. Она молча отвернулась. Ее захлестнули эмоции, но слез не было, плакать она не могла, хотя в душе давно бушевал ливень. Лишь на лице отразилась горькая ухмылка. Она не знала, что на это сравнение с нежным цветком лилии Даниэля вдохновила она. И она не видела, отвернувшись, промелькнувшего оттенка нежности в его глазах.
«Не позволяй этой девчонке вызывать себя на такие сильные эмоции. Пусть ей лучше будет плохо сейчас, чем смертельно больно потом. Прости, Орна, я стараюсь для тебя... »
Той ночью Орна о многом размышляла. Все светлое время суток, когда замок спал, она тихо сидела в своих покоях и прислушивалась к своим чувствам.
«Люди. Люди так далеки. Я не люблю людей. Как учит Даниэль, они - лишь источник питания для меня. Да я и сама стала замечать, что человеческие эмоции в моем сознании стали отходить на второй план. Я всегда ненавидела толпу. Толпа раздражала. Толпа рождала стадное чувство, что подавляло индивидуальность. Мне совершенно не скучно одной, а большинству - напротив. Мне есть о чем подумать, есть, о чем поговорить наедине с собой. У меня есть мои книги, мои деревья за окном, мой кусок неба, у меня есть компьютер и Интернет, наконец. Только дома... - вдруг Орна вспомнила, - Сколько я уже не появлялась дома?! Мама будет волноваться. Что я ей скажу?! Мне нужно домой!»
Она заметалась по комнате, встревоженная этой мыслью. Подбежав к окну, она непроизвольно отдернула тяжелую темно-бордовую штору.
- Фшшшш... - Солнце резануло глаза, и она зашипела, отходя назад в глубь комнаты, прикрывая лицо тыльной стороной ладони.
«Не может быть. Нет, только не это. Мне необходимо выйти на улицу. Мне нужно домой! Только не боязнь света... Обращение уже началось... Что же делать?»
Новорожденная присела на край кровати, подперев голову руками.
- Я должна идти, - прошептала она, с этими словами встала и направилась к выходу.
Растворив тяжелые дубовые двери, она быстро, словно по воздуху, сбежала вниз по широкой золоченой лестнице. В каминном зале никого не было. Из-за удручающей, звенящей тишины создавалось ощущение, что во всем замке не осталось никого... никого живого. Орна поморщилась. Решила не прощаться. Распустила волосы, наклонила голову и прикрыла ими лицо. У самого выхода на вешалке-крючке обнаружился черный плащ с капюшоном. «То, что нужно!» - промелькнула мысль в голове беглянки. Она, не задумываясь, схватила его, и дверь за ней звучно затворилась.
Танец на вулкане
На улице еще горел день, но по положению солнца Орна решила, что вечер не за горами. Нужно было торопиться. Заколдованный двор она пробежала не оглядываясь. А, вырвавшись за ворота, дала себе отдышаться. Ее разум не покидало чувство тревоги. А сердце, казалось, бьется в висках. Впереди пара километров пустоши, затем заброшенная часть старого кладбища, а там уже и новое городское кладбище, что означает - до дома еще немного.
По земле стелился туман. Под ногами хрустели сухие ветки. Осень вступила в права. Она неслась без оглядки. Дыхание сбилось, но ноги несли ее домой. Дальше от этого проклятого места. «Никогда, никогда больше обратно. Это погубит меня. Я вернулась и могу жить своей прежней жизнью. Пусть претерпевшей небольшие изменения. Пусть. Все пусть. Но никогда больше - обратно в этот проклятый дом».
Довольно скоро девушка выбралась к дальним восточным воротам городского кладбища и позволила себе замедлить шаг. Стремительно приближался спасительный вечер, так рано приходящий осенью. Но кладбище теперь вызывало только какое-то горькое чувство покореженной судьбы. По наитию она большим полукругом обошла то место, с которого ее забрал Даниэль. Она ко многому была готова, но не увидеть вновь свою могилу. Так, плетясь и спотыкаясь о корни деревьев, она услышала голоса. «Кто-то пришел навестить ушедших родственников. Пожалуй, и я сойду за такую же. Можно не скрываться». Но, пройдя несколько метров, она увидела компанию молодых людей отнюдь не скорбящих над могилой. «Шейд, Черный, Тень! Это вы, мой Легион!», - почему-то так радостно пронеслось у нее в голове.