- Не считается...
- Ну, зато глаза не глупые, как у многих... и краси-и-ивые... - она снова растянула губы в улыбке.
- Глупые глаза не могут быть красивыми, - по-прежнему печально отвечал ей Габриэль. - Глупые глаза не могут выражать мысль.
- Да, - мурлыкала она, уже почти не слушая собеседника, и допивая третий бокал кровавого хмеля. - Продолжай, меня так заводят эти короткие фразки...
- Заводят? - Габриэль повернулся к ней, и они соприкоснулись кончиками носов. Парень был смущен, но в глазах загорелся огонь страной надежды. А Орна расплылась в пьяной улыбке, а в туманном взгляде не было смысла.
- Заводит мою плоть...
- Душу...
- Нет, плоть...
- Я жаден, мне не нужна только твоя плоть.
Неожиданно с ее лица исчезла слащавая улыбка, и она почти грубо произнесла:
- Чтобы завести мою душу, нужно постараться...
После чего встала и вышла из зала, оставив собеседника в полном недоумении.
***
Она уже по обычаю проснулась в 4 часа вечера, но на этот раз никуда не собиралась. Орна села на край кровати, на прикроватном столике привычно стояли графин и бокал. «Вот если бы он так же стоял тогда... дома, когда я очнулась в своей кровати и не могла поднять руки. Тогда, когда мама принесла мне завтрак в постель и трогала своей теплой ладонью мой ледяной лоб...» - думала Орна, и глаза защипало от этих воспоминаний. - «Тогда, когда я не могла встать с постели и не понимала, что со мной происходит... Тогда, когда Даниэль написал мне то самое первое письмо... Скучаю ли я по тому миру, по прежней жизни? Да, я скучаю... И, о, Боги, как я скучаю по Солнцу!»
Раздался стук в дверь.
- Да...
Дверь скрипнула и в проеме появилась совсем юная голова:
- Господин хочет вас видеть, - на ломаном русском произнес мальчишка и исчез за закрывающейся дверью.
- Господи-и-ин, - передразнила Орна, - хочет ви-и-идеть. Больше он ничего не хочет, ваш господин?! - крикнула она вслед и, нехотя встав с постели, последовала за ним.
***
- Прекрасный вечер, - услышала она холодный ровный голос.
Это был Даниэль. Орна смягчилась, услышав его, а по спине предательски пробежала приятная дрожь.
- Ты хотел... то есть, вы хотели меня... - замялась Орна, не зная как правильнее к нему обратиться, - ну, в общем, я пришла?
- Какие милые оговорки, - усмехнулся Даниэль, стоя к ней спиной. «А какие верные» - закончил он уже не вслух.
- Я давно не видел тебя, как идут твои дела? Я вижу, ты освоилась. Хорошо.
Орна привычно присела на пуф рядом с троном.
Все молчали. Орне снова стало невыносимо грустно.
- Я хочу домой... - прошептала она и поникла головой.
- Что ж, думаю, в ближайшее время тебе будет позволено это...
Орна оживилась:
- Правда?! Спасибо! Спасибо тебе... вам... м, черт!
Даниэль туманно усмехнулся.
- Скоро я устою тебе выход в город, тебе пора бы уже уметь добывать пищу самой.
- Я пойду в тот мир охотиться?... - снова расстроилась девушка.
- Да, ты чем-то не довольна?
- Я хотела бы навестить близких.
- Ты умерла, все, порви связь с миром живых... навсегда! - Даниэль стал резок.
- Но я не понимаю эту жизнь! Какого черта ты вернул меня?! Ответь! В чем смысл этой безжизненной жизни?!
Из угла проскрипел знакомый старческий голос, как всегда с усмешкой:
- Не ищи смысл жизни, но ищи хоть что-то, и в этом найдешь смысл...
- Он всегда здесь сидит? - вдруг спокойно спросила Орна.
- Будь повежливее. - Ответил Даниэль. - Вальдемар - старейший вампир и мой создатель.
- Да, так о чем мы? Скажи, зачем ты меня вернул? Кому это нужно? Я - самоубийца! Если я так решила, значит, так тому и быть! Или я уже не вправе распоряжаться своим существованием?
- Нет, что ты, самому загубить свою жизнь - это неотъемлемое право каждого человека. - саркастически заметил Даниэль.
- Да, а воскрешать - это значит, отбирать у меня это право! Верни все обратно, немедленно! - кричала Орна.
- Ты хочешь снова попасть в вечность? Подумай. Ты ошиблась, но у тебя появился второй шанс.
- Если человек не нашел того, за что он мог бы отдать жизнь... ему не стоит жить, - прошептала Орна.
- Бедное дитя. Ты еще слишком молода. В вечном поиске смыслов, цепляясь за жизнь, и не находя причин своего пребывания в ней... К сожалению, а может и напротив, я не могу вернуть все на свои места. Знаешь, как сказал Рюноске, «Из всего, что свойственно богам, наибольшее сожаление вызывает то, что они не могут совершить самоубийства». Мы подобны им, вампиры - высшие существа, и самоубийство у тебя больше не пройдет.
- Это несправедливо.
- Начинай жизнь заново. Я подарил тебе эту возможность. Не отказывайся от моего дара. Прими как должное и пользуйся...