— Мефистофель?
— Да. Отец не был оригинален и, как и в свое время дед, взглянул на человеческую религию, чтобы назвать детей. Только одному мне имя дала мать. Впрочем, оригинальной не стала и она сама, дав мне производную от своего имени, — отвлекся от основного рассказа Лилиар, затем продолжил. — Левое крыло — принадлежит правителю и его приближенным. В общем, тем, кому он посчитает нужным выделить там комнаты. По сути, это лакмусовая бумажка, по которой легко можно определить положение, занимаемое демоном в нашем обществе. Правое крыло — дипломатическое. Там проживают все, с кем связаны демоны: экономически, дипломатически или по военным поводам. Вокруг центрального особняка стоят шесть башен.
— Почему именно шесть?
— По числу тех, кто покровительствовал нашему роду. Шесть легендарных демонов, один из которых и создал те самые доспехи, предложенные тобой в качестве залога сделки. Эти башни по традиции принадлежат сыновьям и дочерям рода. Цвета башни — черный, белый, красный, зеленый, голубой, желтый.
— Почему у башен такие названия? Они что, покрашены?
— Нет, не краска. Они выложены из камня, в определенное время суток дающего именно такой оттенок, — вмешался в разговор Эльен. — Черная башня покрыта антрацитом. В свое время, еще до того, как взошел на трон, там проживал Сатана IV. Тогда еще просто Сэт, наследник Сатаны III, нехорошая редиска, редкостный разгильдяй, бабник и…
— Повеса, шут, отличный мечник, посредственный алхимик и отвратительный маг, — добавил с усмешкой Лил. — Отец — такой же, как и я сам, алого цвета. Он — воин. В нашей семье маги Шакс и Ваал. Третий и соответственно четвертый наследники нашего дома. Меф, как и я — воин.
— А остальные? — спросила Андра.
— Белая из мрамора. Плитки на него были взяты из затопленных храмов Атлантиды. Только атланты умели обрабатывать мраморные дощечки так, чтобы они были белоснежными и имели такие… особенные магические свойства. Последней обитательницей белой башни была Мираэль. Дочь Сатаны II.
— Красивое имя…
— Для черной души. Мира, несмотря на свое мирное имя, была редкостной тварью, — цинично заметил Лилиар, оттолкнувшись от стола и поднявшись. Подойдя к бару, он взглянул на девушку. — Вина? Сока?
— Сока, конечно, — загрустила ведьмочка, покосившись на опустевшую кружку с кофе. Алкоголь входил в тот перечень запрещенного, который составил для нее Грей. Точно также как и кофе, больше двух кружек — ни-ни!
Не спрашивая, что Эльену, Лил по давней привычке плеснул в оба бокала коньяка, подал один другу, второй поставил на стол для себя. Затем подал Андре бокал с соком.
— Остаются четыре башни. Зеленая…
— Выложена из изумруда, — усмехнулся Эльен. — Точнее, из плиток из изумрудной стружки.
— Никогда о таком не слышала! — возмутилась Андра.
— Это не человеческая технология. И естественно, люди о ней не слышали, — спокойно отозвался Лил. — Изумрудная башня принадлежит Шаксу. Он обожает человеческие контактные линзы и обычно выбирает изумрудный цвет.
— А желтая? Из…
— Топаза, — кивнул Лилиар. — Топазной стружки. Она принадлежит Ваалу. Четвертому наследнику престола… Голубая, точнее будет сказать, синяя башня — из сапфира.
— Принадлежит старшему брату? — уточнила Андра. — А твоя тогда красная, и дай догадаюсь, из рубина.
— Бинго, — улыбнулся Эльен, изобразив в воздухе движение, словно ударяет в огромный ритуальный барабан.
— И какие же возможности у этих башен?
— А это уже тайна королевской династии, — хмыкнул Лилиар. — Вот выйдешь за меня замуж и узнаешь.
Андра, только поднесшая к губам бокал с соком, поперхнулась и закашлялась. Демон рассмеялся, довольный собой.
— Иди спать, котенок, — велел он со снисходительной лаской в голосе, — завтра я дам тебе выспаться. Тебя придет будить Эльен. И не такими варварскими способами как я.
— Иду-иду, — вздохнула девушка, прокашлявшись. — Мальчикам надо посекретничать, — добавила она уже у двери, повернувшись на миг и показав язычок. — Ну и секретничайте!
— Мы плохо на нее влияем, — констатировал очевидный факт Лил, пока рядом Эльен хихикал в бокал.
— А ты только заметил?
Потом дверь закрылась, и дальнейшей беседы ведьмочка уже не слышала. Ее ждала мягкая кровать, подушка и пушистый плед. Всё остальное — в сферу интересов измученной девушки не входило.
В сон она провалилась сразу же, как только голова коснулась подушки. Впрочем, на этот раз он начался не так, как обычно.
Андра обнаружила себя у приоткрытой двери. Из щели между дверью и косяком тянуло сквозняком. И на пол, который неприятно холодил босые ноги девушки, падал неяркий свет. Входить туда категорически не хотелось. Только какое-то чувство словно подталкивало Андру в спину. И против воли ведьмочка стронулась с места, с ужасом ощутив себя чужой марионеткой. Душа протестовала против происходящего, девушка не хотела куда-либо идти, а ноги шли…
Дверь протяжно заскрипела-застонала, вначале сама собой открываясь перед гостьей, а потом закрываясь.
Свет не выключился, как в какой-то момент ожидала девушка. Никакие монстры ни откуда не появились. Всё осталось спокойным и недвижимым, словно мертвым. Не было никаких поворотов и ответвлений. Не было никаких пугающих звуков.
Была только лестница, ведущая вниз.
Выщербленные ступеньки были влажными, и пару раз, оскальзываясь на них, Андра обнаруживала себя в падении. Отчего сон словно дробился на миг и восстанавливался заново. На той самой ступеньке, откуда она соскользнула.
В воздухе пахло сыростью. И на стенах были едва заметные белые влажные потеки плесени.
— Неприятное место, — попробовала что-то сказать Андра. Но губы также не стали ее слушаться, и в пустоту не сорвалось ни слова.
Марионетка. Здесь и сейчас она была не более чем марионеткой кого-то, получившего над ней власть.
Лестница закончилась очень неожиданно, обрываясь вниз пустотой. И на краю Андра опасно забалансировала, ощущая всей своей сущностью, что там — опасность. Не только для нее, но и для хозяина этого места, приведшего ее сюда.
Опасливо двигаясь по карнизу, ведьмочка даже не сразу поняла, что вновь обрела контроль над своим телом. А значит, у нее появилась возможность… вернуться назад! Спокойно пройти по лестнице…
— Которой уже нет, — расстроилась девушка, разглядывая провал за своей спиной. — Ну что за бред?
— Разве с такими словами входят в гости. Сюда, — искаженный голос зазвучал сразу отовсюду и… нигде. Куда бы Андра ни повернулась, она не видела ни следа говорящего. И даже места, откуда он мог бы говорить. — Хватит, вертеться, — недовольно сказал тот же голос, — сюда.
— Не вижу! — огрызнулась девушка.
— Чего? — удивился говорящий.
— Куда идти! Я не провидица и не волшебница, чтобы видеть то, чего нет!
Невидимый собеседник расхохотался.
— Какая смешная девочка! Сюда.
Темнота исчезла. Из провала вверх поднялся столб огня, окончательно отсекая дорогу назад. А перед Андрой медленно открылась дверь, впуская ее в ужасно захламленную комнату…
У стены и небольшого окна, из которого было видно сразу две луны, стоял огромный стеллаж, доверху заполненный книгами. У камина, грязного и закопченного, словно его не мыли лет так пять, стояло кресло-качалка, поскрипывающее при каждом движении того, кто сидел в кресле.
А вот кто именно там сидел, девушка не смогла бы определить, даже если бы ее попросили. Потому что некто оказался укутан с ног до головы в какую-то пыльную тряпку, как и всё вокруг.
— Я рад, что ты наконец-то до меня дошла, — сообщила фигура.
— Кто ты?
— Я… Может статься, твой друг. Может статься, твой враг. Я еще не решил.
— А от чего это будет зависеть?
— От того, будешь ли ты хорошей девочкой, и будешь ли ты меня слушаться. Иди сюда. Ко мне, — фигура постучала по коленке. — Присядь сюда.