«Знаю, и всё тут… Какая разница, откуда? А также скажу, когда Зверь пробудится, погибнет Тенебриз!»
— Неправда!
Арго почувствовал себя беспомощным, в который раз сожалея, что не слушал на уроках. Его знания о мире строились на рассказах Зоринго и найдёнышей — детей из приюта, живших у Одэль в таверне, в столице. Одэль и её муж Трумм были лучшими друзьями родителей и учителя. Никто из них никогда не говорил подобные пугающие вещи о Звере Мары.
— Если вы сказали правду, — промолвил Арго после раздумий, — то наверняка найдётся другой зверь, чтобы победить Зверя Мары!
«Да, такой зверь найдётся, — согласился слиток, — зовётся он „Ты сам“».
Мальчик прищурился — фиолетовый глаз почернел, а синий посветлел.
— Издеваетесь?
«Вовсе нет! „Ты сам“ — повседневное имя, на которое зверь откликается».
— Да кто вы такой, интересно, чтобы я вам верил? — возмутился Арго, принимая слова слитка за насмешку.
«Гм… верно, пока никто!» — вздохнул тот, и грани его замерцали.
— А напредсказывали-то — ой-ой-ой… — Арго попытался представить зверя, способного погубить мир.
Не получилось. Перед глазами стояла морда дракона Страха. Вот кто по-настоящему опасен для него. И вообще, какое ему дело до всего мира, когда он свой не смог защитить? Вот бы Зверя Мары найти и приручить, а потом натравить на дракона, если тот снова заявится.
«Я вижу, ты принадлежишь клану тьмы», — заявил вдруг слиток.
— Ничего себе? Клану тьмы? Хо-хо-хо! — опешил Арго. — С какой стати! Нет, я вырос здесь, в Лабиринте, и принадлежу клану воды.
«Ты уверен?»
— Конечно, здесь живёт моя семья… — на этих словах он замялся, не желая признаваться слитку в ночных открытиях. Кто знает, какую тайну волшебная вещица несёт в себе? А если выдаст отцу?
«Тебе не удастся скрыть от меня мысли, — заметил слиток и успокоил: — Бояться меня не стоит. Я никогда не принадлежал Лофтину. У меня был другой хозяин… вернее — два. Так что говори без утайки. Разговор останется между нами».
— Ладно! — кивнул Арго. — В Лабиринте живём я, мой брат Зоринго и наши родители: Иль и Лофтин. А ещё есть учитель — Шер. Он приходит к нам каждый день из Иртиды учить уму-разуму. В столице Шер снимает комнату в таверне у Одэль и Трумма.
«Странно…» — протянул слиток, точно разговаривая сам с собой.
— Что странно?
«Я думал, ты из клана тьмы, потому что явственно вижу облако за твоей спиной с оттенком фиолетового».
— Какое облако? — Арго оглянулся, невольно приходя в смятение. — Нет там ничего!
Слова слитка вернули утихшие было мысли о драконе и ночном происшествии. После колдовства отца Страхи исчезли. Немного позже Арго выбрался из оранжереи через подвальное окно, правда, нечаянно разбил при этом стекло.
Уже подбегал к дому, когда услышал за спиной негромкое посвистывание, точно кто-то звал. Оглянулся и обмер от увиденного — фиолетовые струйки тумана, просочившиеся сквозь торчащие из рамы осколки, слились воедино и образовали того самого дракона Страха, что преследовал его!
Арго всё же успел опредить дракона и первым заскочил в прихожую, торопливо закрыл за собой дверь на ключ. Отдышавшись, поднялся на цыпочках по лестнице в свою комнату и едва не вскрикнул, обнаружив развалившегося на коврике у кровати дракона. Чудище влетело к нему через окно, которое Иль всегда открывала вечером, чтобы проветрить помещение к ночи.
А потом дракон до утра распевал ломающимся, как у подростка, писклявым голосом песни о своих победах и не давая уснуть. Всю ночь пролежал Арго, закутавшись с головой в одеяло. Его трясло, морозило, но не было сил на то, чтобы встать и закрыть окно, которое он не успел затворить с вечера, перед тем, как ушёл в город. Невольно вслушивался в вопли дракона, вспоминал обе вылазки в город и от всего сердца сожалел, что нарушил обещание, данное Шеру, — никогда и ни под каким предлогом не выходить в Иртиду одному!
Утром, когда они с Зоринго одни завтракали на веранде, брат сказал:
— Признайся во всём родителям! Я уверен, отец уже знает о разбитом стекле!
— Отвяжись! — посоветовал Арго, зыркнув на Лофтина, маячившего в проёме окна третьего этажа.
Отец был чем-то расстроен: обычно бледное лицо его раскраснелось. «Ещё немного, и удар хватит», — струхнул Арго. Поспешно опустил взгляд в тарелку, опасаясь выдать себя.
А Зоринго, как нарочно, продолжал испытывать его терпение, приговаривая вполголоса:
— Отец к тебе благоволит обычно… Уверен, что простит. Признайся!
Со стороны входа на веранду послышался издевательский смешок. Арго метнул в ту сторону разгневанный взгляд и густо покраснел. Оперевшись крыльями на поручни, в тени дерева-дома веселился дракон — его собственный Страх, почему-то невидимый для других.
Тело чудища колыхалось от приступов смеха. Попыхивая огнём, Страх хихикал, потешался над Зоринго:
— Ну и мозгоклюй у тебя братец! Он всегда такой зануда? А хочешь, я его съем? Или нет… начну, пожалуй, с тебя! — дракону, похоже, было весело.
Арго закрыл уши руками, чтобы не слышать глумливый смех.
— Ты чего уши затыкаешь? — обиделся Зоринго. Подскочил, перегнулся через стол. Ухватил Арго за плечи и встряхнул: — Хоть раз в жизни признайся сам! Не будь трусом!
— Сам ты трус!
А потом ему пришлось тащиться за драконом в оранжерею, чтобы помочь чудищу выйти из Лабиринта. Тут-то и догадался Зоринго, что дело было неладно, что-то плохое случилось, ведь Арго не заманить в цветочный сад и сотней джиалов!
Пока он, кряхтя, забирался в подпол, Зоринго открыл замок и вошёл через дверь в оранжерею. Обнаружив там чудищ Страхов, он не растерялся и побежал за подмогой — привёл отца и мать. Все вместе они расправились со Страхами, но Арго почему-то был уверен: стоит сгуститься тьме, и дракон вернётся.
* * *
Голос слитка вывел мальчика из раздумий:
«Мне кажется, это облако — твоя личная тьма, просто ты не готов её встретить, и потому не видишь».
— Но вы же увидели! — смешался Арго, начиная с недоверием осматривать себя снова.
«Естественно! Во мне тоже есть тьма, — сказал слиток, — только я давно её принял как неизбежность. А сейчас я задам тебе вопрос, ради которого заговорил с тобой. Скажи, мечтаешь ли ты о подвигах? Хотел бы ты стать героем?»
— А кто об этом не мечтает? — удивился Арго.
«Кхм… — закашлялся слиток, — уверяю, немногие мечтают. Я помогу тебе, если ты окажешься тем, кого я столько времени ждал. Только запомни, в любом случае нельзя рассказывать о нашем разговоре никому, даже под страхом смерти. Ты принимаешь условие?»
— Да.
«Тогда повторяй за мной:
Вейра — Богиня Воображения,
Драге — Обитель её творения,
Да призову я из тьмы забвения
Шесть разных сутей вашего гения!
Крылья ветров, языки огней,
Тайная сила воды и камней.
С ними — семя древа Желания,
С ними — соль земли Мироздания.
Тьма Треала Ан Дара Тена —
Отзовись!
Свет Де Ааге Сол Сеана —
Проявись!
О, двуликий меч Судьбы,
Явись!»
И в тот же миг содрогнулось мировое древо Желаний вселенной Драконьего пути, обронило во вселенную семена — драконов Иллюминатов! Вздохнула земля под ногами Арго, а в небе сверкнула молния. Тонкий конец её впился в слиток на ладони мальчика, и каждое слово заклинания отозвалось в его сердце.
В них рокотало море, шумели ветра, звенели клинки, опалённые жаром битвы. Может, и вправду услышали песню тьма и свет. Кто знает?
Глава 4. Побег
Пока Арго пел, слиток менялся. С первого взгляда он напоминал бесформенное нечто, сходное с осколком льда, сверкающее и леденящее ладони, а потом одна часть вытянулась, заострилась и превратилась в клинок, а другая — в эфес и рукоятку, обтянутую кожей. Блеснул металл, на обеих сторонах лезвия проявились тайные письмена, те самые, что были на слитке.