— Слушаю, Виктор Петро…
— На какое имя были документы у этого человека?
— Так он и сказал. Турецкий… Не слушайте вы его, Виктор Петрович, документы липовые, по ним же сразу видно.
— Позвоните Меркулову, — пожал плечами Турецкий, — или еще кому-нибудь в Генеральной прокуратуре. Вы же общались с ними, Виктор Петрович.
Прокурор смертельно побледнел, взялся за грудь. Впечатлительный, сделал вывод Турецкий, и как он проработал всю жизнь на такой должности?
Прокурор выхватил телефон, попятился задом, не сводя глаз с задержанного. Турецкий свысока посмотрел на охранника, который прирос к стене, лег на полку, забросил руки за голову.
— Охраняй, дружище, мой покой…
Влетел взволнованный, с отвисшей челюстью, прокурор. Протянул Турецкому мобильник.
— Слушаю, Турецкий.
В ответ послышалось ехидное хихиканье Меркулова!.
— Прости… — сказал он, перестав смеяться. — Не могу ничего сказать.
— А все же придется, Костя. Скажи прокурору, кто я, и тогда я скажу тебе, кто ты.
— Сказал уже… Не злись, бывает. Ну, и как там, в камере?
— Нормально, — скупо отозвался Турецкий. — Лечим клептоманию клаустрофобией.
— Ладно, — откашлялся Меркулов, — будем считать, что недоразумение разрешилось. Теперь ты убедился, что правоохранительные органы Мжельска работают на всю мощность.
— Лучше бы они вообще не работали, — проворчал Турецкий.
— Тебя не успели обидеть?
— Нет, но они пытались…
— Хорошо. Привет прокурору, — Меркулов снова развеселился. — А убивец Звонарев, на которого разосланы ориентировки по всем прилегающим к столице регионам, действительно местами смахивает на тебя. Такой же элегантный плейбой, и ростом природа не обделила. Если где-нибудь увидишь, то хватай и вяжи. Правоохранительные органы тебе за него, конечно, премию не выпишут, но если ты его сдашь митинским ребятам — а у них «горячий телефон доверия» в развлекательном центре «Олимпия» на Варшавке, — то отхватишь за него баксов сто. Я имею в виду, в тоннах — после отчисления НДС и в пенсионный фонд.
— Да иди ты, — буркнул Турецкий и вернул трубку прокурору.
— Простите, ради бога, Александр Борисович, — бормотал побелевшими губами Сыроватов. — Произошло роковое недоразумение…
— Так просто не отделаетесь, Виктор Петрович, — погрозил пальцем Турецкий. — Что с воза упало, не вырубишь, как говорится, топором. Ваше счастье, что у меня есть чувство юмора. Действуйте, не век же мне сидеть на вашей шконке!
— Кретины безмозглые, кого вы взяли?! — завопил прокурор, выскакивая из камеры. — Только не говорите, что успели сообщить в Москву!
Турецкий засмеялся, забросил руки за голову, вытянул ноги. Коротковата была шконочка. Он повернул голову, приоткрыл один глаз. Сконфуженный охранник на цыпочках удалился из камеры. Отлип от стенки второй, сделав сложное лицо, убрался вслед за коллегой. Дверь осталась открытой. В коридоре бушевала буря. Оправдывался Багульник, уверял, что непременно накажет «отличившихся», что все исправит, обычная милицейская работа…
— И как с такими работать? — пожаловался на «поднадзорных» Сыроватое, вновь возникая в камере. Сел на краешек полки, достал платок, вытер взопревший лоб. — Простите еще раз, Александр Борисович, недоглядели, каемся, исправим, все сделаем для вас в лучшем виде…
— Приступайте, Виктор Петрович, к ликвидации последствий этого карнавала, — лениво пробормотал Турецкий. — Надеюсь, мои справедливые требования вас не шокируют? Мне нужна моя машина. Через час она должна с заклеенными шинами и полным бензобаком стоять перед парадным входом. А лучше полностью заменить колеса на равноценные — предпочитаю резину фирмы «Бриджстоун». Это не слишком накладно для городского бюджета?
— Да, да, разумеется, Александр Борисович, — прокурор кивал, как китайский болванчик. — Это наша ошибка, мы ее немедленно исправим. Взыщем с оперативников. Я позвоню в городской автосервис — у них есть дежурная смена…
— Лучший номер в местной гостинице — со всеми, разумеется, удобствами… можно без девочек. И лично вас на беседу — со всей информацией об обстоятельствах преступлений, о проделанной работе и соображениях, если таковые, конечно, есть. Рабочий день продолжается, Виктор Петрович. Сделали из мухи слона — так кормите его. Надеюсь, мои требования не чрезмерные?
— Что вы, конечно, конечно, все будет, — заволновался Сыроватов. — Насчет гостиницы я давно распорядился. Это наша внутриведомственная гостиница… Насчет ужина тоже не беспокойтесь. Можете выходить, Александр Борисович, вас никто не задержит. Получите веши, подождете меня у входа, хорошо? Мне нужно забежать в одно место…