– А ты с каких краев-то едешь, а, Деван?
– От Эбботсфорда.
– И чего, какие там новости?
Хронист нервно заерзал на стуле. Коут мрачно взирал на него из-за стойки.
– Ну, вот… дороги нынче плохие…
Это вызвало целый хор привычных жалоб, и Хронист поуспокоился. Пока мужики брюзжали, дверь отворилась и вошел ученик кузнеца, с мальчишеским лицом, широкоплечий, с волосами, пахнущими дымом. На плече он нес длинный железный прут. Парень остановился в дверях, придерживая дверь Картеру.
– Ну и дурацкий же у тебя вид, парень! – проворчал Картер, медленно проходя в дверь. Он двигался с неуклюжей осторожностью недавно раненного. – Смотри, будешь таскать с собой эту штуковину – пойдут про тебя разговоры, все равно, как про Чокнутого Мартина. Так и будут тебя звать: «тот чокнутый мальчишка из Рэнниша». Тебе так охота это слышать ближайшие пятьдесят лет?
Ученик кузнеца застенчиво перехватил железный прут.
– Ну и пусть себе судачат! – буркнул он с толикой вызова. – С тех пор как я сходил за Нелли, мне все этот паук мерещится. – Он мотнул головой.
– Черт, я думал, ты будешь в каждой руке носить по такому пруту. Эта тварь тебя едва не убила!
Картер, не слушая его, с застывшим лицом похромал к стойке.
– Рад видеть, что ты на ногах, Картер! – воскликнул Шеп, поднимая кружку. – Я-то думал, ты еще пару дней не встанешь!
– Ну, еще не хватало слечь от такого пустяка, как пара швов! – сказал Картер.
Баст напоказ уступил свой табурет раненому, а сам втихомолку отсел как можно дальше от кузнецова ученика. Все присутствующие встретили Картера теплым приветственным ропотом.
Трактирщик шмыгнул на кухню и через несколько минут вернулся с подносом, нагруженным теплым хлебом и дымящимися мисками с рагу.
Все внимали Хронисту.
– …Насколько я помню, когда это случилось, Квоут был в Северене. Он возвращался домой…
– Не в Северене это было! – возразил Старина Коб. – Это в университете случилось.
– Ну, может быть, – уступил Хронист. – Как бы то ни было, он возвращался домой поздно ночью, и в одном переулке на него напали разбойники.
– Это было среди бела дня! – сварливо заявил Коб. – В центре города. Уйма людей это видела своими глазами.
Хронист упрямо покачал головой:
– А я помню, что в переулке! Как бы то ни было, разбойники застигли Квоута врасплох. Им был нужен его конь… – Он остановился и потер лоб кончиками пальцев. – Постойте, все не так. В переулке у него коня быть не могло. Наверное, это было на пути в Северен!
– Я ж тебе говорю, не в Северене это было! – рявкнул Коб, хлопнув ладонью по стойке. Он явно рассердился. – А, Тейлу и его присные, не надо, не рассказывай. Ты все перепутал!
Хронист смущенно покраснел:
– Ну, я эту историю всего один раз слышал, много лет назад…
Бросив на Хрониста угрюмый взгляд, Коут брякнул поднос на стойку, и об истории все на время позабыли. Старина Коб лопал с такой скоростью, что чуть не подавился, а потом запил еду большим глотком пива.
– Ну, раз уж ты пока не доел, – довольно торопливо сказал он Хронисту, утирая губы рукавом, – надеюсь, ты не будешь особо возражать, если я дорасскажу ту историю? Пусть мальчик послушает…
– Ну, если вы уверены, что знаете… – осторожно сказал Хронист.
– А то как же! – ответил Коб, разворачивая свой табурет так, чтобы сидеть лицом к большей части аудитории. – Ну так вот. Давным-давно, когда Квоут был еще совсем щенком, пошел он учиться в университет. Но жил он не в самом университете, потому как, понимаете ли, он был из простых. И не мог себе позволить тамошнее роскошное житье.
– Это как это? – спросил ученик кузнеца. – Вы ж раньше рассказывали, что Квоут был такой умный, что ему еще и приплатили за то, чтобы он остался в университете, хотя ему всего-то было десять лет от роду. И что ему дали кошелек, набитый золотом, и бриллиант размером с костяшку большого пальца, и новенького коня с новеньким седлом, и сбруей, и новыми подковами, и полную торбу овса, и все такое.
Коб примирительно кивнул:
– Ну да, ну да, это все правда. Но это случилось уже через пару лет после того, как Квоуту все это досталось. А он, видишь ли, большую часть того золота раздал беднякам, у которых дома сгорели дотла…
– Когда они свадьбу играли, – перебил Грэм.
Коб кивнул.
– Ну, а Квоуту надо было что-то есть, и комнату снимать, и овес для коня покупать. В общем, все свое золото он к тому времени израсходовал. Поэтому он…
– А как же бриллиант? – не отставал мальчик.
Старина Коб чуть заметно нахмурился:
– Ну если хочешь знать, бриллиант тот он отдал одному человеку. Своей близкой, очень близкой подруге. Но это совсем другая история, не та, которую я сейчас рассказываю.