— Вот что, дедуля, — шатаясь, уперся руками в бока певун, — общественный порядок в парке мы не нарушаем, а за распитие спиртных напитков готовы уплатить положенный административный штраф… И, разумеется, поделиться незаконными напитками с администрацией, в вашем официальном лице, так сказать…
Второй парень, продолжая смеяться, протянул сторожу купюру. Но… впервые в своей жизни сторож ее не взял. И вообще вел он себя довольно странно: начал совершать какие-то непонятные манипуляции, заламывая руки. А потом почти умоляюще хрипло произнес:
— Бегите, дурни! Скорей бегите! Ну!
Однако молодые люди, непонимающе переглянувшись и пожав плечами, продолжали хохотать. Предупреждение сторожа было оставлено без ответа — по той простой причине, что его никто и не понял, и не услышал.
— Да спасайтесь же, тю… Бовдуры… бежите отсюда… Швыдше… — еще раз повторил старик.
Впрочем, уже было поздно. Вслед за сторожем кусты просто разлетелись по сторонам, и появились двое милиционеров с винтовками и двое мужчин в штатском — высокий и низкий.
Тот, что был на целую голову выше своего низкорослого спутника, скомандовал:
— Всем стоять, не двигаться!
Молодые люди тут же застыли на местах. Никто и слова не произнес, взвизгнула только одна из девиц, но винтовка, нацеленная на нее, быстро закрыла ей рот.
— Попались, голубчики, прямо на горячем! — усмехнулся низкорослый, и все без исключения вдруг почувствовали, что он намного опаснее второго, высокого. По спинам молодых людей пробежался ледяной, трусливый холодок.
— Что, хорошо поразвлекались? — продолжал ерничать низкорослый. — Праздник отмечаете?
— Простите… — начал было умник. Но поумничать ему не удалось. Низкорослый повернулся к нему и произнес даже как-то ласково:
— Заткнись, урод. Целее будешь, — а потом скомандовал: — Возьмем всех. Разберемся на месте.
В тот же самый миг милиционеры принялись надевать на всех наручники. Девицы завизжали, подняли шум. Умник попытался вырваться:
— За что?!
— Как за что? — На лице низкорослого отразилось искреннее недоумение. — Хочу просто знать, за что вы его прибили! Ну вот убили человека по пьяни, а сами веселитесь, бухаете! Вот в отделении и разберемся. И вы мне всё расскажете. Абсолютно всё.
Компанию потащили к выходу из кустов. Низкорослый обернулся к сторожу:
— Чуть про тебя, старый хрыч, не забыл. Еще раз попытаешься кого предупредить, посажу на всю катушку! Ишь, милосердный! Эти твари убили человека, а ты их выгораживать пытался?
— Я… не… нет… а… вы что… — затрясся старик.
— Смотри мне! — и жестом велел ему следовать за собой: — Пойдем, еще раз расскажешь все, как было.
С другой стороны кустов, почти под самой «Ракушкой», лежал на спине мужчина. Он лежал очень прямо, руки его были ровно вытянуты вдоль тела, а ноги были совершенно прямыми.
Молодых людей проводили как раз мимо него. При виде трупа — а человек явно был мертв, об этом свидетельствовала восковая бледность лица, заметная даже в свете ночного фонаря, и закрытые глаза — у всех них разом выветрились остатки хмеля.
Только теперь они поняли предупреждение сторожа, но было уже слишком поздно. Когда все поравнялись с трупом, низкорослый велел милиционерам, ведущим задержанных, остановиться.
— Кто он? А ну быстро сказали! Ну, кто первый? Учтите, все это вам зачтется на суде! Кто первый? — выкрикнул он.
— Мы его не знаем… — дрожащим голосом, полным слез, протянула одна из девиц. — Мы его в первый раз в жизни видим… Он не с нами был.
И все заговорили одновременно, одно и то же: не знаем, не видели, к компании не подходил, ни с кем не общался…
— Ладно, — поморщился низкорослый, — всех увезти. Там разберемся.
Когда компанию увели, высокий обратился к низкорослому:
— Зря ты, Сергей, этот цирк устроил! Не имеют они с ним ничего общего.
— Во-первых, Сергей Ильич, — надулся низкорослый, — а во-вторых, тебе, салаге, откуда знать? Хочу вот тебя немного поучить!
— Меня оперативной работе учить не надо. Я тебе не салага, а самый опытный опер во всем отделе, и ты прекрасно это знаешь. Так что язык придержи, — веско, с плохо скрытой злостью произнес высокий. — А твоя дебильная активность только мешает оперативно-розыскным мероприятиям! Смотри, как бы я сам тебя не поучил и не написал на тебя рапорт! Ты мне уже давно поперек горла стоишь.
— Да ты чего, Емеля? Я же помочь хотел! Тебе же жизнь облегчить, — сразу изменил тон низкорослый. — Кто, как не они? Напились, случайно пришили мужика и продолжили гулять! Вот что алкоголь делает! Все просто как белый день. Пили вместе, чего-то не поделили, подрались и…