Друг любит во всякое время и, как брат, явится во время несчастия.
(Притчи Соломона 17:17)
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ДОМ
Париж — город, который можно пройти пешком за два часа. Город, где по закону женщинам запрещено носить брюки. Город, в котором каждый второй приезжий испытывает синдром разочарования. Город, который стал для меня домом.
Здесь ночь моя кипела и обжигала. Джаз сотрясал стены. Сцена пульсировала от жарких танцев. В полутемном зале беснующаяся толпа извивалась в новомодных, а порой и просто смешных и забавных движениях. Все хлопали в такт ритму, подхватывали припевы знакомых мелодий, хохотали и кричали, словно обезумевшие. Снаружи огни такси, предвкушающие лица, прохлада вечерних ветров, а внутри фейерверк игристого, смешение языков, запах пота, перебиваемый дорогими духами. Мужчины в костюме-двойке, мягкой шляпе и обязательно в необычном галстуке, а женщины в блестках, шляпках с перьями и ярких оттенках помады. И, конечно, много-много кокаина. Кажется, есть даже один известных мисье, что написал целую «Оду кокаину». Но Мадлен предпочитала курить опиум и гашиш, так что кто-то проносил к нам и такую дрянь.
Утро же показывало мне реальное отражение того выбора, который я сделала накануне вечером. Слава тому человеку, кто придумал плотные шторы: одно движение — и вот уже сквозь эти потемки не видно в зеркале мое согрешившее лицо.
Выпиваю поллитра воды за раз. Служанка уже принесла эспрессо. Я, как обычно, не слышала ее прихода. На барокковской резной софе уже красовались три наряда на выбор и украшение к каждому из них. Сегодня мы с девочками идем в церковь, а значит, ничего вычурного: черная шляпка, надетая слегка набок, черный жаккардовый костюм с юбкой, черные перчатки из натуральной кожи, накидка из натурального меха и клатч на заклепках по стилю. Волосы я накрутила на бигуди и добавила им объема при помощи незаменимой воды с сахаром.
Я еще раз оглядела свою спальню перед тем, как захлопнуть дверь. Все в моей обители было верно.
Туалетный столик — мой трон королевы с огромным позолоченным зеркалом, на котором красовались различные гребешки, бигуди, краска для ресниц, румяна.
Напротив стояла непомерных размеров кровать, услужливо накрытая шелковым покрывалом, в которой особенно чувствовалось одиночество моего сердца, несмотря на ежедневное нахождение там мужчин, что готовы были любить меня целую ночь.
Над ней пустил свои завитки плющ, прибитый к дорогому турецкому ковру, расписанному странными узорами, в которых при каждом взгляде можно было найти новый образ.
Эту постыдную обитель прикрывал красный балдахин с бахромой.
На полу также красовались пышные ковры. Стены были обиты бархатом и обязательно украшены многочисленными сладострастными картинами, вставленными в рамы, покрашенные под золото. Картинам я уделяла особое внимание: все они были прекрасны, но уникальны для меня те, что созданы моей рукой, умеющей держать кисть. Я начала рисовать, когда стала куртизанкой. Говорят, у меня действительно есть талант. Но, тем не менее, даже если это и не так, согласитесь, намного легче представлять обществу и продавать свое творчество, когда у тебя есть авторитет. Кроме меня, кто-то изначально великолепно умел писать стихи, вышивать картины, лепить вазы из глины, а затем, закрепившись в светском мире, начал принимать деньги и дорогие подарки за свой природный талант.
Вся мебель, которая была в моих покоях, изготовлена в стиле барокко, имела красивейшую обивку и обязательно была украшена многочисленными подушками.
Ножки мои ходили по мощеным полам.
Мой рай Венеры благоухал ароматами дерева, мускуса и роз. В каждом углу, на каждом столике, во всех шкафах я размещала свечи. Их маслом я смазывала свою кожу, благодаря чему аромат моего тела был неповторим.
«И вот уже никто не вспомнит, что Ваше Превосходительство приехало из деревеньки недалеко от Вены. Теперь перед вами баронесса, чьи плечи покрывает черный бархат с отделкой золотом и слоями бархата, пронизанными золотом, которые сочетаются с бархатом! Потрясающе!».