— Он просит его отпустить, — безо всякого выражения объявила Нэисс, едва вернувшись.
— Это как так, отпустить, распечать меня…
— Очень любопытственно! — Ксарбирус с глубокомысленным видом схватился за подбородок. — Вот прямо так и сказал?
— Так и сказал.
— А не представился, случайно? Кто он такой и что делает в этом облике?
— Нет, мэтр. Попросил отпустить.
— Словами?
— Нет, мэтр. Я просто так почувствовала. Ему надо дать свободу. Он… сказал, что ещё всем пригодится.
— Прям как в сказке, — фыркнул гном.
— В сказке, не в сказке… — покачал головой Ксарбирус, — а отпустить, мне кажется, и впрямь следует. Что нам с ним делать на корабле? Помеха одна.
…Освобождённый гайто ненадолго задержался, пристально и совсем не по-животному поглядел в глаза каждому из отряда Ксарбируса. Отвернулись, понурились все, не исключая даже бесшабашного гнома. Алхимик смущённо закашлялся, Стайни кусала губу, Нэисс покраснела, гном прорычал какое-то ругательство на своём языке.
— Ну что ж, нас на одного меньше, — с деланой бодростью объявил Ксарбирус. — Ты поняла, кто — или что? — он такой или такое?
— Нет, — буркнула Нэисс, прижимая ладони к пылающим щекам. — Скажу только: он про нас всё знает. И ещё много про кого. Например, про такую Гончую Некрополиса по имени Алиедора Венти. Никогда не доводилось встречать, а, Стайни?
Та аж вздрогнула — сидха почти никогда не обращалась к ней напрямую.
— Не доводилось.
— Алиедора Венти, значит… — задумался Ксарбирус. — Интересно, интересно. Слыхал я кое-что о роде Венти, они из Меодора, знатны, богаты, всё как положено… Впрочем, нам сейчас это не столь важно, как её зовут и кто она такая. Запомним на будущее, а пока — свистать всех наверх!
Капитан и команда отличались понятливостью и молчаливостью. Они не задавали лишних вопросов и, как заметила сидха, слушались Ксарбируса с полуслова.
— За те деньги, что они с меня вытянули, обязаны вообще по струнке ходить! — отмахивался в ответ на расспросы алхимик. — Вот так, вечно страдаю по собственной доброте. Кто мне этот девет вернёт, а? Правильно, никто.
— Как сказал бы Кройон, благородный поступок есть награда сама по себе, — хмыкнула Стайни.
Брабер неожиданно вздохнул.
— Эх, распечать меня в три кости, как там наш демонюка. Хоть бы с ним-то было всё в порядке. Чтоб дома оказался. Чтобы там как должно случилось…
— К чему бы такая сентиментальность, мой дорогой охотник на демонов? — язвительно осведомился Ксарбирус. — Помнится, ты мэтру Кройону едва его рогатую башку не снёс при первой вашей встрече.
— Так то когда было! Я ж и не знал про него ничего!
Ксарбирус фыркнул. Все четверо — сам многоучёный мэтр, Стайни, Нэисс и Брабер — сидели в достаточно просторной каюте на корме «Бродяги». Капитан был настолько любезен, что предоставил мэтру алхимику свою собственную постель вкупе со всем обзаведением.
— Что делаем дальше, почтеннейший? — Бывшая Гончая не теряла времени даром.
— Вы — пока ничего, — пожал плечами алхимик. — За похитителями Тёрна я слежу сам и сам же передаю указания капитану. Курс они, надо сказать, выбирают отменный — ни бурь, ни штормов, ветер всё время попутный… Сейчас, кстати, интересный момент — куда они повернут. На дальний юг, к Громовым скалам, или же на восток, к переправе Рорха.
По лицу гнома было видно, что он отродясь не слыхал ни о таких скалах, ни о такой переправе.
— Ученье — свет, — наставительно заметил Ксарбирус. — Надеюсь, в своё время ты тоже согласишься с этим, мой добрый гном. Итак, Громовые скалы — это огромный массив на крайней оконечности Старого Света, далеко за Блистающим морем, острый мыс, южнее которого — только пустой океан и Край Мира. Переправа Рорха — прорытый рабами древней Империи канал, соединяющий море Мечей на западе с Огненным на востоке. Кратчайшая дорога с заката на восход и обратно. Ты что, тоже не слыхала о ней, моя дорогая сидха? Ваш анклав ведь совсем близко…
— Слыхала, — едва разлепила губы Нэисс. — Но моей Ветви до людских путей дела не было.
— Я тоже слышала. — Стайни не могла признать первенства сидхи ни в чём. — В Некрополисе учила на земленачертании.
— Вот и отлично, — потёр руки Ксарбирус. — Приятно сознавать, что моя аудитория не столь уж неподготовлена. Так вот, дорогие мои спутники и спутницы, переправа Рорха — это каменный канал со шлюзами. Когда-то его обслуживали тысячи осуждённых, перекачивая воду огромными насосами; миновали века, Империя пала, переправа пришла в негодность, а потом Некрополис и Навсинай едва не перервали из-за неё друг другу глотки. И, не перервав, решили продать её местным князьям со строгим условием — содержать водный путь и шлюзы в порядке, невозбранно пропуская всех, кто в состоянии внести плату. Боевые суда как Мастеров Смерти, так и Высокого Аркана проходить там не имели права. Правда, возникла маленькая неприятность — только старая Империя могла собрать такие орды рабов, что трудились у насосов; магам и некромантам пришлось выкручиваться. В итоге на одной стороне работают зомби, на другой — големы. Оттого случаются… различные неприятности, от несогласованности, конечно же. Но переправа худо-бедно, а работает.
— Надо же, — покачала головой бывшая Гончая, — а я была уверена, что маги с некромантами такое добро из рук никогда не выпустят…
— Они бы и не выпустили, моя дорогая Стайни, если бы не понимали, что переправа нужна и тем, и другим и противная сторона сложа руки сидеть не станет. И предпочли договориться. Всякое потом случалось, зомби сшибались с големами, а здесь, возле шлюзов, царили мир и покой. Очевидно, каждый считал более разумным заполучить переправу в целости и сохранности «после победы». Как и в Этаре, здесь на переправе стоят наблюдающие и от Высокого Аркана, и от Гильдии Мастеров. Так что обо всех судах, проходящих каналом, тут же становится известно и в Навсинае, и в Некрополисе. Очень удобно, не правда ли?
— Удобно, — согласилась Стайни. — Так и что же, как вы считаете, мэтр, куда направятся похитители?
— Если бы я был на их месте, — хитро улыбнулся алхимик, — то, конечно, повернул бы на юг. Да, потерял бы много времени, зато добрался бы, куда мне надо, незамеченным, не привлекая ненужного внимания. Однако если они таки повернут на восток… — Ксарбирус сделал многозначительную паузу.
— То это будет значить, распечать меня в три кости, что они, так их и растак, очень торопятся. Так торопятся, что наплевать решили и на некромансеров, и на магов.
— Совершенно верно, мой дорогой Брабер, совершенно верно. И, если я правильно понимаю их намерения и мотивы, они будут торопиться. Очень торопиться.
— Почему, мэтр?
— Потому что, милая Стайни, если неведомые нам силы погнали способных скрутить дхусса магов на край света, к Вольным городам, значит, Тёрн им нужен ну просто позарез.
— Для чего?
— Зажарить и съесть! — рявкнул алхимик. — Не задавай глупых вопросов, любезная моя. Этого никто не знает. Но, как я уже говорил, от Мастеров Беззвучной Арфы можно ожидать всего.
— Беззвучной Арфы, распечать меня в три кости?
— Именно так, Брабер, именно так. Беззвучной Арфы. Школа магии, так и не постигнутая Высоким Арканом, его адепты посчитали её уничтоженной, последователей — перебитыми.
— Перебитыми? Кем?
— Ими же самими, чародеями Навсиная, конечно же! — раздражённо бросил мэтр. — Или, как говорят в достославной Державе, пользователями. Беззвучная Арфа утверждала, что магия не нуждается в «источниках силы», что она имманентно присуща всем разумным существам. Ты знаешь, что такое «имманентно присуща», Стайни? А ты, Брабер?
— Распечать меня в три кости, мэтр, а попроще как-нить можно? Я демонюков привык убивать, а не диспуты диспутировать!
— Адепты Арфы утверждали — каждый, способный мыслить и говорить, есть потенциальный чародей.
— Никогда не слыхала от Тёрна ничего подобного!
— Разумеется, не слыхала, Стайни, милая. Дхусс, который не дхусс, очень хорошо умел хранить тайны, и свои, и чужие. И не распространялся, насколько я помню, ни о своей миссии, ни о том, откуда прибыл и кто наставлял его в магических искусствах. Но, если мне позволено будет вернуться к Беззвучной Арфе — тем, кто постиг её тайны, не требовались Камни Магии. Что, естественно, было воспринято в Навсинае как смертельная угроза интересам Высокого Аркана.