Не поймешь его!
Прошло еще минуты три. Теперь ход заметно расширился. Зато опустились своды. Сейчас до них можно было запросто дотронуться рукой. Запах плесени развеялся. Стало сухо. И на душе больше не скребли кошки. Петер совсем успокоился. Представил, что это и не подземелье вовсе, а киношный павильон. «Будьте внимательны, вас снимают скрытой камерой». Даже посмеялся в душе над недавними своими страхами. И как только он вообще посмел думать, что может произойти что-то нехорошее? Вон, Стрелин шагает себе и шагает, не притормаживает ни на миг. Да и этот в кармане… Как его? Инкарнатор?
— У тебя часы с собой есть? — донесся спереди негромкий голос друга.
— Да, а что? — отозвался Мужик.
— Сколько мы идем? Минут десять? Пятнадцать?
Петер посмотрел на подсвеченный циферблат. Двадцать две минуты первого. Что? Удивительно. Поход продолжается уже приличное время, а стрелки не сдвинулись лишь на минуту. Встали? Нет, как будто тикают. Только не так, как обычно. Гулко, медленно. Словно само время замедлило ход.
— Похоже, что батарейка подсела, — сказал Мужик. — Нет, ну не можем же мы идти всего минуту, правда?
— Нет, конечно, — ответил Стрелин и вдруг остановился. — А как ты время увидел? Свет-то я вперед направляю?
— Так эта, подсветка, — пожал плесами Петер. — Кнопочку нажал и…
— Какая кнопочка? Батарейка ж села, — ухмыльнулся Шура. — Нда… Вот и я чую, что-то не то здесь происходит. Нет такого ощущения?
Но Мужик не ответил. Он, мельком глянув за плечо друга, что-то увидел. Как впереди металл блеснул. Показалось?
— Посвети-ка вперед, — попросил он. — Кажется, там что-то есть.
Стрелин обернулся и направил луч фонаря прямо. Точно.
— Ты прав, — произнес он. — Решетка. Пришли?
О «неполадках» со временем само собой забылось.
Десятка через два шагов путь преградили кованые ворота. Ажурные, с тонким цветочным орнаментом. Но щели в металле были настолько узкими, что просунуть в них можно было лишь палец. В толстых запорных ушах висел внушительный замок. По виду — конструкции необычной. Должно быть, сложной. Да, шпилькой такой не открыть.
— И что мы будем дальше делать, Мужик? — вздохнув, спросил Стрелин.
Однако Петер лишь улыбнулся. Он откуда-то знал, как им поступить. Сунув руку в карман, достал Камень, потер его «говорящую» грань пальцами и попросил:
— Инкарнатор? Не подскажешь?
Не прошло секунды, тот ответил: «Ждите».
— Видал? — обратился Мужик к другу.
— Видал, — кивнул тот. — Очень лаконично. Что ж, будем ждать. Знать бы еще, кого. Или чего.
Но Камень молчал.
Ждали долго. Сколько — не ясно. Часы, хоть подсветка в них исправно и работала, не шли. Даже больше не тикали.
Сначала парни стояли, переминаясь с ноги на ногу. Потом уселись. Но холод, проникший под одежду от пола и стен, расслабиться не дал. Чтоб хоть чем то заняться и заодно согреться, начали легонько мутузить друг дружку кулаками. Слава Богу, фонарь, поставленный на пол, пока горел. А ну, кончатся батарейки? Запасных-то взять не догадались.
Петер уже собирался вновь обратиться к Инкарнатору — вдруг тот смилостивится, даст еще подсказку, когда вдали раздались шаги. Гулкие, быстрые. Но не из-за решетки, а стой стороны, откуда ребята явились сами. Минуту спустя перед ними стояла… Анжелика?
— Привет, мальчики. Не спится? — улыбнувшись, спросила экономка.
Творилось что-то странное. Анжелика говорила вроде б по-итальянски, но Стрелин ее прекрасно понимал. Уж не сон ли все это? Шура даже ущипнул себя за руку. Ай! Нет, похоже, не сон. Больно.
— Не спится, — ответил Шура. Тоже на чужом языке. Ничего себе!
— Что ж, тогда ступайте за мной, — сказала женщина.
Она прошла меж парней, сняла с шеи веревочку с маленьким золотым ключиком и вставила тот в замочную скважину.
— Простите, а вы не потомок уважаемого Буратино? — усмехнувшись, спросил Стрелин.
— Что? — обернулась та.
— Да так, ничего, — смутился Шура. — Шутка. Неудачная.
— В неудачных шутках нет ничего страшного, — ответила Анжелика. — Во всяком случае, для меня. Так мы идем?
— Идем, — в один голос выпалили друзья.
Петер подумал, что теперь их поход еще больше напоминает какую-то кинопостановку. Комедию. Черную. Почему? Да потому что темно, неужели не ясно? Впереди семенит полная тетка со здоровенным замком, зачем-то захваченным с собою. За ней — атлетичный блондин в спортивном костюме. Этот с фонарем. Он, в отличие от кошек и странной женщины, в темноте видеть не умеет. Процессию замыкает сутуловатый худой очкарик в утепленной армейской куртке с мотком веревки через плечо. Парад уродов какой-то.