Шура наморщил лоб. Ничего непонятно. Нет, если с женщиной все более-менее ясно — только если он не сошел с ума, чтобы верить своим глазам. И чувствам, кстати. То про сгусток вселенского зла… Надо б дослушать.
— Вы про Тио рассказывали, — напомнил Стрелин, когда Морта смолкла, чтоб промочить горло.
— Верно, — ответила та. — Я не забыла, просто немного отвлеклась. В общем, Тио жил в Сирийской пустыне еще задолго до Эхнатона. И слыл среди людей оракулом. К нему в глушь время от времени приезжали и вельможи, и жрецы, и сами фараоны. Все хотели знать свое будущее. Говоря нынешним языком, Тио был пророком. Ясновидцем. Когда ж он состарился настолько, что душа была готова отделиться от тела, то спустился в мое убежище — неведомо, каким образом он его отыскал — и принес Камень. Отдал его мне на хранение…
Морта положила подбородок на ладонь и задумчиво посмотрела на самоцвет, что лежал теперь на столе возле руки Петера.
— Да, Тио первым из людей разгадал тайну Повелителя Душ. Он был поистине мудр… Стоило мне прикоснуться к Инкарнатору, дух покинул тело старика. Но не для того, чтобы отправиться в вечное путешествие, а подбирать себе новое вместилище. Того пожелал Камень. Тот, в ком Тио разглядел живую душу. Тот, кто не был ему ни хозяином, ни рабом. Лишь другом — лучшим и единственным… Тио никогда не покидал Землю. А Инкарнатор никогда не отдалялся от Тио, в чьем бы теле тот не жил. Так проходили века, тысячелетия. До того самого момента, пока дух древнего оракула не вселился в некоего Тихона, слугу зодчего Растрелли, Александр. Того самого вашего предка. Вот тут-то в ход событий и вмешался Али Шер. На нем вина. Только на нем…
Морта замолчала.
— Постойте, но где Али Шер был раньше? — не понял Стрелин.
— Где? Да здесь, на Земле. Занимался своими привычными делами. Устраивал беды. Чем еще злу заняться? Али Шер старомоден. Мы с ним, некогда явившиеся на Землю двигателями прогресса, дали нужный толчок цивилизации. На этом наша роль была исполнена. Можно было уходить обратно или оставаться здесь. Отдыхать, почивая на лаврах. Наблюдать, какие плоды приносит однажды брошенное нами семя… Только я это давно поняла, потому и полностью переродилась, а братец… Брат продолжает гнуть свою линию. Никак не успокоится. Земная цивилизация меж тем уже настолько окрепла, что ради собственного развития ей не нужно никакого зла. Достаточно любопытства и потребностей, это любопытство удовлетворяющих. И потом, в душах людей живет столько собственного зла, что оно само их рано или поздно уничтожит. Или укрепит. Да, да, это наш вам древний дар. Дело, как говорится, сделано. И сделано давно. Причем, на совесть. Не находите? Вот что мне с ним делать?
— С кем? С Али Шером? — спросил Шура.
— С ним, — кивнула Морта. — Можете не отвечать. Вопрос риторический. Хоть и болезненный. Творец, вон, тоже никак не угомонится. Шлет и шлет на Землю своих инклюзоров, которые должны охранять Али Шера. И стеречь от людей меня. Разве не смешно? Да и Камень под шумок прибрать к рукам. А как же — такое сокровище! На Земле такому не место.
— Творцом вы называете Бога? — улыбнулся Стрелин.
— Ваш Бог — это всего лишь совокупный разум Земли и населяющих ее душ, — ответила Морта, улыбнувшись в ответ. — Он вполне живой, но нематериальный. Правы те, кто говорит, что Бога нет. Как правы и те, что считают, что Бог есть. Это величайший парадокс, но это правда. Творец же… Творец — сущность вполне материальная. Он живет в некоей огромной сфере в ближайшей параллельной реальности. На границе вселенных. В свое время он принес на вашу планету жизнь, он же показал нам с Али Шером и путь сюда. Но на этом дело ограничилось. Творец творит. Миры и цивилизации. Это его выбор — навыков и умений бессчетное количество. Срок жизни Творца невероятно долог. Не удивлюсь, если кто-то скажет мне, что он вовсе бессмертен… Да, будь рядом с ним Инкарнатор, созидание шло бы легче. Без того процента брака, что есть сейчас. Но Камень — личность. И он сам вправе решать, где ему жить. Кажется, у людей это называется свободой выбора? Вы б хотели, Александр, чтоб вас ее лишили?
— Ни за что на свете, — вполне серьезно ответил Шура.
— Вот. И он не хочет…
Морта замолчала. Подвинула к себе блюдо с закусками, отхлебнула вина. Шура тоже наконец-то доглодал гусиную ногу. Удивительно, столько времени прошло, а та даже не остыла.
— То есть вы, Морта, сделали так, чтобы мы явились к вам послушать эти истории? — первым заговорил Стрелин.