«Саша!»- она готова была упасть, но мужественно взяв себя в руки, подошла и, улыбнувшись, поздоровалась. На этом силы покинули ее, и слезы покатились по щекам.
- Наташка, как же ты нас напугала, - Штольцев сгреб в охапку жену друга. – Ты не плачь, ладно?! Этот бегемот любит тебя и за свою беспросветную тупость уже получил по заслугам. Мы с Анной Викторовной берем его на поруки, так, кажется, во времена нашей юности говорили?!
С этими словами он разжал объятия и передал женщину проштрафившемуся мужу.
Рогозин, взяв в руки маленькие ручки жены, покрыл их поцелуями.
- Наточка, прости меня дурака. Правда, накосячил. Но я понял, что всегда любил только тебя. Просто как-то это чувство потихоньку спряталось под массой ежедневной суеты, форс-мажоров, перестрелок, допросов. И я возомнил себя этаким несентиментальным непробиваемым мачо, каким и должен быть начальник.
- А эта девушка с ребенком?- тихо спросила Наташа.
- Нет никакой девушки и никакого ребенка. Она тебе все наврала. Если бы ты знала, как я испугался за тебя. Пойдем домой?
- Да. Но только я сюда буду приходить. Знаешь, здесь мальчуган есть, удивительным образом похож на тебя. Такой же упрямый лоб, такие же карие глаза. И если бы удалось каким-то чудом убрать из них боль, они были бы такими же бесшабашными, как у тебя. Я пойду попрощаюсь.
Сидя на заднем сиденье со своей Наткой, Рогозин боялся дышать, нежно прижимая ее к себе. Почему же нужно было потерять, чтобы понять, насколько она вжилась в плоть и кровь его?!
Глава 11 Размышления старого камина
Размышления старого камина
-Яков Платоныч! У меня проблемка. Пока мы Наталью искали, я пропустила несколько смс-ок. Мама три дня назад улетела в Израиль, подвернулась ну очень горящая путевка. А дома Юрик голодный.
- Какой Юрик? – в голосе Штольцева прозвучало подозрение. Улыбнувшись про себя ревнивым ноткам, неизменно появлявшихся у любимого при упоминании любого мужчины, Анна поспешила успокоить его.
-Кот Юрист, сокращенно Юрик. Мне нужно поехать.
- Ну поедем. Сейчас указания дам своим. Не пропадать же коту!
- Да я и сама бы могла. За выходные успею туда- обратно. А там и мама вернется.
- Нет, Вы поедете только со мной. Это не обсуждается.
За окном осень вступала в свои права. Моросил мелкий противный дождик, небо выкрасилось в сплошной серый цвет, без единого просвета. Да и темнеть уже стало рано. Поэтому пока Яков с Анной добрались до Затонска, вокруг стояла непроглядная тьма. Выгрузив пакеты из багажника, они вошли в дом. Анна включила свет в коридоре и позвала:
-Юрик, Юрик!
С истошным мяуканьем Юрик бросился под ноги Анне. Она подхватила истосковавшееся животное на руки и начала тискать.
Яков осмотрелся. Конечно, именно так он себе и представлял дом, в котором воспитываются хорошие девочки. Все вокруг было просто и со вкусом отделано, ничего лишнего. Единственное, что привлекало внимание и переносило в какой-то другой мир, это камин – символ домашнего уюта и тепла. Его родители собирались сложить камин на даче, но, к сожалению, так и не привелось им это сделать. Благодаря Анне, этой родительской мечте теперь суждено сбыться. Они отремонтируют дачу, будут туда выезжать на выходные, друзей приглашать на шашлыки. И малышам на свежем воздухе можно будет находиться побольше. Мальчик и… тоже мальчик с жесткими курчавыми волосами. А потом девочка с такими же, как у мамы бездонными голубыми глазами.
Погрузившись в состояние мечтательного транса, он растопил камин и, глядя на разгорающееся пламя, подумал, что и его жизнь, как этот камин была холодна и темна. Пока не было его Ани.
«Никого не хочу обидеть, но насколько мне известно, чтобы дети появились, нужно совершить определенные действия»,- задумчиво произнес Штольцев II.
Яков усмехнулся. Действительно, за проблемами он забыл, что любовь души и разума, не закрепленные любовью тела, еще не есть Любовь в полном смысле слова. «Вот-вот, а то Ваша молоденькая ведьмочка еще подумает, что ей чего-то недодают, сядет на метлу и …будете розочки раскладывать в одиночестве». Как всегда Штольцев II был прав. Яков только представил в своих объятиях чувственную, отзывчивую, такую желанную Анну, и дыхание сразу перехватило.
Ему мучительно захотелось прямо сейчас, прямо здесь, не откладывая ни на минуту, ни на секунду залюбить свою женщину до полного изнеможения. Заставить ее стонать и просить пощады, стонать и просить не останавливаться.
Словно прочитав его мысли, Анна появилась на пороге с подносом с приготовленным ужином. Яков забрал его, поставил на столик, и взяв любимую за руку, подвел поближе к камину. Как зачарованная, она смотрела в его лицо и отблески пламени не могли скрыть другое пламя, которое открыто читалось в глазах Якова.