Скороходов вспомнил, как совсем зеленым он попал под начало матерого следака Штольцева. Как под его тяжелым взглядом почувствовал себя препарируемой лягушкой, все внутренности которой вынимают и рассматривают. И запомнил на всю жизнь слова: «Мир несовершенен. В нем много мерзости. И я целью своей работы вижу максимальное истребление ее. Если Вы, юноша, имеете другие жизненные ориентиры, нам с Вами не по пути». По пути, еще как по пути! С тех пор Антон следовал за своим гуру, как ниточка за иголкой.
И когда Штольцев, как он сам смеясь назвал, в чине надворного советника(то бишь подполковника) подал прошение об отставке, решив перейти к частому сыску, Скороходов, не задумываясь, стал первым помощником.
Своего шефа Антон боготворил. И поэтому сейчас испытывал некую неловкость от того, что собственно появился у Анны Викторовны с одной миссией (которую до сих пор и не выполнил), а бежит сюда уже не по служебной надобности. Вроде бы и не совершает ничего предосудительного, но отточенная благодаря общению со Штольцевым «чуйка» ненавязчиво подсказывала: Якову Платонычу это си-и-ильно бы не понравилось.
Хотя сейчас он с чистой совестью мог сказать, что и по служебной надобности сюда захаживает. Не далее как позавчера Анна Викторовна Рогозину оказала неоценимую услугу. И дело было так.
Послал Штольцев Скороходова к друзьям полицейским с просьбой провести экспертизу. Надо сказать, что в кабинет к начальнику уголовки любой из «команды » входил без предварительной записи. И сейчас Антон, войдя к Рогозину, попал прямо на допрос. Лоб Сан Саныча покрылся испариной, а подозреваемый вел себя аки агнец безвинный.
- Вот задержали за нарушение общественного порядка. Но чувствую, за ним что-то еще. Да одна фамилия чего стоит – Красавчик! Ничего не могу поделать!
Вечером разговор с Анной Викторовной зашел об интересных фамилиях, и Скороходов поведал о Красавчике и сомнениях Сан Саныча. На что она с улыбкой сказала:
- Ну давайте посмотрим на этого Красавчика.
Раскинув карты, она подозвала Антона и показала расклад(можно было подумать, что ему в нем было хоть что-нибудь понятно).
- Вот, тут воровство, причем не одно. Но его роль не в этом. Смотрите, колесница! Значит, он был водителем. И ведь правду говорит, что в ограблениях не участвовал.
Антон хлопнул себя по лбу. Вот почему при задержании воровской шайки при последнем ограблении большая часть наворованного не нашлась. Уехала вместе с Красавчиком. Значит, трясти его лучше нужно!
Вот все и разрешилось - нашли и машину, и доказательства. И Скороходов получил искреннюю признательность друга шефа, правда, признался, что эту мысль ему подсказали. Однако Штольцеву он об этом не сообщил. Потому как гнева боялся и по причине невыясненного размера этого «Попозже».
А сегодня, благодаря подсказке Анны Викторовны, нашли пропавшую старушку, которая утонула. Ничего криминального, просто сердечный приступ.
Штольцев был в отъезде, так что объяснять, как именно ее нашли, еще предстоит. Он и вопрос –то с документами еще как следует не переварил. А Антон переварил и воспринял способности этой удивительной девушки как нечто само собой разумеющееся.
Однако надо бы вернуться к вопросу о ресторане. Яков Платоныч-то молчит, но он и два раза одно и то же не привык повторять
На удивление, вопрос разрешился легко. На вопрос: «Когда ?» Анна Викторовна ответила, что в следующую субботу совершенно свободна.
Наконец-то ресторан
Штольцев решил взять такси, чтобы заехать за Анной, справедливо полагая, что голову на сегодняшний вечер лучше иметь не трезвую, иначе когнитивный диссонанс ему обеспечен.
Анна ровно в восемь показалась на крыльце. Как сказочная принцесса, она чуть приподняла подол платья, чтобы не испачкать его о ступеньки и спустилась. Наблюдая, как девушка шла к машине, Штольцев, зачарованный «чудным виденьем», еле успел выскочить и открыть пассажирскую дверцу, аккуратно придержав ее нежный локоток.
Ехали молча, так как Яков Платоныч никак не мог вид Анны структурировать, как информацию, и переместить в раздел «Прочитанное».
Простого кроя платье лавандового цвета закрывало ее ноги, оставляя на виду только изящные щиколотки и такого же цвета, как и платье, туфли на высоком каблуке. Спереди вырез платья подходил к горлу, а сзади….глубоко открывалась идеально ровная спина. Любоваться этой красотой не мешали и волосы, убранные в высокую прическу, из которой небрежно выбивался один локон. Довершали это великолепие маленькие сиреневые цветочки, искусно прикрепленные к волосам, и жемчужное ожерелье на нежной шее.