— Простите, — сказала Дива, — я на секунду. — Она наклонилась к Саше и шепнула ей на ухо: — Сбегаю в туалет и что-нибудь придумаю. Лучше всего я соображаю, когда крашу губы.
Саша чувствовала, что Никиту так и подмывает встать и уйти, и пыталась словно пригвоздить его взглядом к стулу.
Присев, все дружно выложили на стол сотовые телефоны, сигареты, зажигалки и уставились в разные стороны. Воцарилось неловкое молчание.
— Погода — шикарная! — неуверенным голосом сказала Саша. — Солнечный день. — И после паузы добавила: — Итак, сидим?
— Сидим, — сказал Юра, активно кивая. — Все хорошо. Облачности нет. Осадков нет.
Разговор опять затух. Наконец появилась Дива. Глядя на Юру с Никитой, она кокетливо надула губки и сказала:
— Ну что вы такие кислые? Ну пригласила обоих… Я что, на вас вместе посмотреть не могу?…
— Можно было бы и по отдельности, — пробурчал Никита.
— Встречалась я тут с одним отдельно… И что?… Реальным психом оказался, зонтик об него сломала… И каблук. Нет. Теперь только с двумя! Один психом работает, другой спасает.
— И кто же из нас псих? — спросил Никита.
— Лично со мной все в порядке, — сказал Юра. — У меня и справка есть…
Все в недоумении уставились на него. Юра похлопал по карманам, достал сложенную вдвое бумажку и протянул Диве.
— Ни фига себе, — сказала она, повертела бумажку в руках, посмотрела ее на свет и вслух прочла: — «На учете не состоит». Послушай, тут печать смазана!
— Зато вот же еще штамп треугольный стоит! — заволновался Юра.
— Это ничего не значит.
— Это, между прочим, документ, — обиделся Юра.
— Только психи носят с собой справки, — сказал Никита.
— У меня и из венерологического есть.
— Ну и ну! — сказала Дива. — Спасибо, пока не надо.
— Здрасте, приехали! — сказал Никита.
— Просто я сейчас на права сдаю, — огорченно сказал Юра, почувствовав себя круглым дураком.
Все рассмеялись.
— Машина-то какая? — спросила Дива.
— «Девятка», от бабушки досталась. Я же писал тебе. Но это на первое время.
— А-а-а, — протянула Дива, — у меня «Пежо».
Саша вернула ее в образ ударом ноги под столом.
— Будет. Когда вырасту. А ты — пижон! — выпалила Дива.
— Я пижон? — спросил Юра.
— Да нет.
— А кто, я, что ли? — усмехнулся Никита.
— Конечно, — сказала Дива, — сидишь, в рот воды набрал, молчишь. Развеселил бы как-нибудь девушек.
— Я что, клоун?
— Стишок можешь рассказать. Только на стул не надо залезать, уже большой мальчик.
— Стишок? — Никита затушил сигарету, изуверски впечатав ее в пепельницу — Стишок можно. — Он посмотрел на небо. Маленькие рваные облака напоминали лягушек. — Даниил Хармс. Про старух. «Одна старуха из любопытства вывалилась из окна, упала и разбилась. Из окна высунулась другая старуха и стала смотреть вниз на первую, но тоже вывалилась из окна, упала и разбилась. Потом из окна вывалилась третья старуха, потом четвертая, потом пятая. Когда вывалилась шестая старуха, мне надоело смотреть на них, и я пошел на рынок в Теплый Стан, покупать дагестанскую баранину…»
Вновь повисла пауза.
— Вот и псих, — сказала Дива.
— Спасибо всем! Я рад, что вы оценили. Я пошел.
— Ну и иди, — сказала Дива обиженно.
— Постой! — воскликнула Саша, вскочив со стула.
Она крепко вцепилась в рукав Никиты и пыталась силой вернуть его к столику.
— Простите. — У нее почему-то получилось на «вы», но никто этого не заметил. — Мы не хотели никого обидеть. Я сейчас все объясню. Это все из-за меня. У меня есть одна проблемка. А вы оба очень умные. Мне нужен хороший совет.
— Так за чем дело стало! — весело воскликнул Юра, поглядывая на Диву. Дива сидела боком к столу и равнодушно глядела в сторону.
— В двух словах: я выхожу замуж за ирландца…
— Прекрасный выбор! — сказал Юра.
— То есть еще не выхожу, только собираюсь. В этом все и дело. Я никак не догоняю, смогу я там жить или нет. Саша мне сказала, — сказала Саша и выразительно посмотрела на Диву. Дива фыркнула, — что ты, Юра, учился в Дублине. Скажи мне честно: мы совместимы?
— Кто — мы?
— Ну, мы и ирландцы.
— На этот вопрос нет ответа.
— Почему?
— Как сказал Зигмунд Фрейд, ирландцы и непальцы — два народа, которые не поддаются психоанализу. Поэтому неизвестно, кто они. С научной точки зрения их душа — потемки.
— Ну, ты ведь жил там.
— Специфика жизни и обучения студентов за границей такова: в твоей группе три испанца, два малайца, три китайца… Еще есть индийцы, аргентинец, монгол, не говоря уже о хорватах, украинцах и поляках. И заметь — ни одного ирландца!