Я отслужила Империи, заимела себе стартовый бонус — приличный такой бонус. О чем жалеть-то? У меня не осталось могил, к которым надо возвращаться, у меня нет друзей, да если разобраться так — то что у меня вообще было? Глоток горячей терпкости, тихое распоряжение чуть затенить неприятный алый свет — и можно копаться в себе дальше.
Одиночество — на Токио его было хоть отбавляй, в дальних рейдах — тоже. Или прикажете скучать по коллегам, которые хороши только тем, что у них есть столы, а на этих столах можно посидеть, болтая ногами? Да вот сейчас уже, допью кофесинт и сразу начну скучать.
Да, я там была винтиком. Хотя и очень ценным винтиком: меня смазывали, иногда мне делали подарки и поощряли, иногда меня ввинчивали до упора, так что я вся скрипела, но всегда был док, где заправляли и перезаряжали мой фрегат, была столовка, в которой меня кормили, и касса, где выдавали кредитку на месяц. Теперь придется проверять каждый порт, куда хочу зайти, сканировать купленную жратву: а вдруг туда намешали чего-нибудь? Придется ходить на встречи с агентами корп, держа руку на кобуре скорчера, и никогда не знаешь, где тебя прокинут, где твой куш достанется ушлым парням, а ты сама пойдешь на месяцок копать руду, чтобы накопить на сверхтопливо для рывка к хлебным местам.
Блестки звезд скрылись в красном свечении, и чем дольше я смотрела на безымянную М2045, тем яснее понимала, что зря я тут повисла, зря остановилась у этой звезды — моей первой звезды свободной жизни. Алый рассвет полыхал во весь потолок, поверхность планетоида потихоньку подергивалась дымкой испаряющихся газов, а я лежала на своей нескромной капитанской кровати и смотрела вверх. Я лежала и считала, сколько отделяет меня от вакуума. Внутренняя органика со свойствами кондиционирования — шестнадцать миллиметров, броня с изменяемым изотопным составом — еще двадцать, внешнее покрытие… Если считать с поглотителями — то выйдет тридцать два миллиметра. Итого до Великого Ничто чуть меньше семи сантиметров.
Я гладила теплую мягкую кожу «Нигоки», смотрела на ужасное умирающее светило, которое в своей агонии переживет и пятьсот поколений моих внуков. И мне было плохо — очень плохо один на один с вечностью.
Так странно, что «звездной болезнью» предки называли какой-то психический примитив.
— Кьеко.
— Да, Аска.
— Скажи: «Ты самая лучшая, Аска».
Пауза — она только в моем больном воображении: а вдруг тупая виртуалка откажется или рассмеется?
— Ты самая лучшая, Аска.
Я поморщилась и встала. Кофесинт остыл, на шее выступил противный холодный пот, но это все была фигня, потому что я не сопливый кадет, которого выкинули в первый самостоятельный рейд.
— Кьеко, запускай калибровку реактора.
Одной рукой я собрала волосы в хвост и изобразила какой-то варварский узел. В волосах обнаружились высохшие хлопья рабочей жидкости из сервера, в ушах — нудное перечисление текущих настроек калибровки.
«Хочу в душ, — решила я. — И вообще, что-то много ритуалов для простого начала новой жизни».
После душа ситуация прояснилась со всем, кроме реактора.
На радарах было пусто, чего и следовало ждать от дрянной системы в ничьем космосе. Я распорядилась обновить биокомпоненты обшивки, снять немного энергии со стелс-систем и вообще — тихо греться под алыми лучами. «Нигоки» проходила один тест за другим, я мило забивала себе голову этой ерундой и параллельно подумывала, куда бы податься в первую очередь, истратив минимум сверхтоплива.
По-хорошему, стоило бы сунуться в систему покрупнее, где проще затеряться в толпе. Да, там больше соглядатаев и агентов Империи, но после обновления обшивки «Нигоки» сразу не распознают. «Будешь парить себе голову — постареешь», — решила я.
В конце концов, я не из худших очень во многих вопросах. Всегда можно наняться к агентам нечеловеческих корпораций. Там любят и ценят тех, кто знает их языки и обычаи, так что премиальные за «знание среды» я отхвачу. Тут ведь как в казино: или ты делаешь маленькие ставки, рассчитывая на умеренный выигрыш, или крупно играешь по некой системе, надеясь, что фортуна сейчас засосет тебя с языком, и тогда тебе придется убегать и от требований обмыть победу, и от СБ заведения, и от ребят, которым позарез нужна твоя система, и жаркий поцелуй удачи тоже очень нужен. Мне по положению стоит поскромничать, но вот беда: в играх я умею многое, кроме одного — перебиваться мизерами.