Жен наказали обычным для того времени образом: каждая получила по сто ударов палкой, затем им отрубили руки и ступни ног, бросили в огромные винные чаны и оставили там умирать. Одна из жен, Чистая Возлюбленная, прожила два дня. На ее агонию часто приходила посмотреть У Чжао. Перед самой смертью Чистая Возлюбленная выкрикнула, что вернется с того света в виде кошки и отомстит. Эту угрозу У Чжао запомнила на всю жизнь, и с тех пор ни в одном из ее дворцов не заводили кошек.
Вскоре после воцарения У Чжао в качестве императрицы Гаоцзуна хватил удар. Поскольку, увлекшись ею, он отдалил от себя всех своих министров, теперь ему пришлось вверить У Чжао государственные дела. Она быстро воспользовалась преимуществами своего нового положения, интуиция предсказывала императрице решающие перемены в ее судьбе. Поэтому она завела интриги против вероятных соперников, обвиняя их в преступлениях против хворающего императора. Конкурентам отрубали головы либо ссылали в отдаленные места. Она не пощадила даже собственного сына, отравив его, равно как и сыновей других жен, которые могли претендовать на титул наследного принца.
Устранение всех возможных конкурентов не завершилось до смерти Гаоцзуна, но власть У Чжао была уже столь велика, что на трон возвели слабовольного Чжун Цзуна. Тем не менее она не прекратила преследовать свои честолюбивые замыслы. Ее авторитета вдовствующей императрицы вместе с репутацией безжалостной женщины было достаточно, чтобы уговорить министров убрать молодого человека под предлогом его незрелости. Как только он был сослан в отдаленную провинцию, она тут же принялась уничтожать соперников, уцелевших после первого акта террора. Погибли все, кто хоть в какой-то степени мог считаться претендентом на престол, в их числе не только родственники покойного мужа, но и ее собственные братья и племянники. Наконец остался лишь один претендент. Когда ее провозгласили императрицей У Цзэтянь, она оказалась первой женщиной, столь высоко поднявшейся в иерархии Поднебесной.
Конфуций о женщинах:
«Женщина, не обладающая большими талантами и выдающимися достоинствами, более других способна доставите удовлетворение мужчине».
Императрица У возвысилась благодаря своим коварству и жестокости. Немало способствовало ее успеху и присущее ей женское обаяние. Она умела безошибочно распознавать мужские слабости. Будучи любовницей двух правителей, вступая во многие другие связи, она оказалась прекрасно приспособленной к господству над сильным полом. В дальнейшем она укрепила свою власть, назначив на ответственные должности женщин. Это, впрочем, относилось не только к государственным делам. Одной из наиболее замечательных была должность Высочайшей отборщицы. На этот пост была назначена Шангуань Ваньэр, в прошлом наложница, в обязанности которой входило на основе личного опыта отбирать тех мужчин, которые могли бы наилучшим образом удовлетворить императрицу. Высочайшей отборщице было приказано начать с трех тысяч дворцовых стражников, но месяц спустя она обратилась к правительнице со следующей мольбой: «Ваша нижайшая подданная, не обладающая драконовским духом Инь и страстностью Вашего Величества, не способна более выполнять эти обязанности. Мои члены настолько ослабели, что я едва могу сидеть, мой рот так болит, что я не могу есть, и все мое тело ноет так, что я даже спать не могу».
Императрица У, возраст которой уже приближался к пятидесяти годам, откликнулась на мольбу и решила испробовать для отбора самых сильных мужчин со всей страны другой способ. Это была одна из разновидностей «конкурсов красоты», на которых обычно отбирали наложниц для императора. На этот раз дело поручили генералу Лю Жэнькую (601–685). Когда императрица была еще юной наложницей, она стала свидетельницей того, как этот генерал унизил ее первого мужа, и теперь вознамерилась отомстить за оскорбление. В том давнем случае император Тай-цзун забавлялся с ней в окружении зеркал, что было его любимым развлечением, позволявшим ему в процессе соития рассматривать собственное тело в различных ракурсах. Внезапно с требованием срочной аудиенции явился генерал Лю, и император, не отрываясь от удовольствий, позволил ему войти. Генерал, убежденный конфуцианец, неодобрительно посмотрел на зеркала и сказал: «На небе только одно солнце, а на земле только один правитель. Но Ваш низкий слуга видит в этих зеркалах множество высочайших повелителей. Это определенно не понравится Вашим славным предкам».
Двадцатью годами спустя императрица не без удовольствия поручила победителю во многих сражениях куда менее героическую миссию. Ему было приказано сменить военное платье на обычную одежду и в сопровождении отряда офицеров, экипированных таким же образом, начать объезжать страну уезд за уездом в поисках мужчин выдающейся мощи и соответствующего телосложения. Генерал-конфуцианец принял приказ к исполнению, хотя знал, что ему придется наводить справки в публичных домах каждого города. Но именно во время этого мероприятия и был обнаружен великий Сюэ Хуайи.
Генерал и его люди только-только успели зайти с расспросами в один из борделей, как услышали перебранку двух девушек. Одна из них кричала: «Пусть Яшмовый Пест Большого Сюэ размозжит твой Цветочный проход!» Визит в дом этого мужчины подтвердил, что репутация его заслуженная, после чего ему сообщили о чести, которая его теперь ожидала. В своем родном городе Лояне Большой Сюэ был разносчиком лекарств и торговцем возбуждающими средствами. Опыт подобного рода вкупе с его устрашающим снаряжением привели к тому, что императрица стала предпочитать Большого Сюэ всем другим наложникам-фаворитам. Он подтвердил свою славу в нескольких сексуальных состязаниях, а его возлюбленная, публично признав его превосходство, якобы произнесла следующие слова: «То, что я держу в руке, приносит мне больше радости, чем вся моя империя» («Да е ши и цзе», автор — Ли Датянь 631–725 гг.). Несмотря на присущую ей страсть унижать мужчин, императрица полюбила купать непревзойденный Нефритовый Стебель в воде с лотосовыми цветами.
Всего за два года неутомимая императрица У истощила своего выдающегося фаворита, и столь глубока была ее печаль, когда тот умер, что она удалилась во дворец Сань Ян в область Цинь. Среди высоких гор она вновь ожила духом, а непреходящая сексуальная озабоченность заставила ее искать новых развлечений. Она заполнила дворец Сань Ян четырьмя сотнями мужчин, каждый из которых был, как сообщается, более чем двухметрового роста и соответствующего телосложения. Наблюдать за ними приставили тридцать докторов. Им приказали усовершенствовать таинственный эликсир вечной юности. С древних времен основными его ингредиентами считались сперма человека и кровь тигра. Результаты их изысканий были, по преданиям, столь успешными, что императрица принимала эликсир до конца дней своих.
Когда У Чжао было уже около восьмидесяти, она вступила в близкие отношения с братьями Чжан и, хотя братья считались гомосексуалистами, они неотлучно, круглые сутки, находились при императрице. Ее час пришел, когда они все втроем развлекались в спальне. Пятьсот могущественных Левых и Правых телохранителей подняли восстание, ворвались во дворец и захватили двух ее фаворитов. Их разрубили на куски за двенадцать часов, а головы и половые органы вывесили на каменном парапете Небесного моста. Императрице удалось избежать их печальной участи. Из уважения к преклонному возрасту ее просто тихо отстранили, а освободившееся место занял тот самый слабовольный Чжун Шуи, которого она сместила тридцать лет назад.
Старинная китайская поговорка:
«У женщины-дракона брови в форме восьмерки (китайский иероглиф), глаза с двойными зрачками и уши с тремя отверстиями. На ее грудях по два соска, все ребра сросшиеся, а клитор длиной в дюйм».