Обрубок исчез в дыре, а Сергей тут же бросился затыкать пролом, сделав подобие кляпа из свернутой в жгут куртки. Забил куртку в дырку, оглянулся, чтобы найти брошенные весла, и тут же полетел кубарем, вверх тормашками – жуткий, дробящий, разрушающий удар подбросил шлюпку как бумажный кораблик, переломил ее пополам, и Сергей, описав дугу, плюхнулся в воду, подняв тучи брызг.
Задохнулся от хлынувшей в нос и рот воды, судорожно забил конечностями, выскакивая на поверхность, и оказался прямиком у пасти монстра – другого монстра, поменьше размером, всего тонн двести весом и ростом не пятьдесят метров, а только сорок пять.
Впрочем, ни размеры, ни вес агрессора Сергея сейчас совершенно не интересовали, он не мог оценить их никаким способом, даже если бы и захотел. Сергей видел перед собой только кинжально-острые зубы, светящиеся пятна на морде гада, а еще – пучок щупальцев, бешено мелькающих в воздухе перед лицом.
Смрад! Смесь сортирной вони, запаха тухлой рыбы, а еще чего-то странного, мускусного, потно-грязного, будто здоровенная бомжиха задрала свою засаленную, перепачканную нечистотами юбку!
Сергей выдал истошный вопль – смесь брачного рева марала с руганью портовых грузчиков – и автоматически что было сил заработал руками и ногами, уходя от чудовища как можно дальше, от этих зубов, от вони, от желтых глаз, с интересом наблюдавших, как наглый «бифштекс» уходит от своего жизненного предназначения. А ведь предназначение у бифштексов только одно – быть съеденными на завтрак, обед или ужин!
Судя по тому, что монстр вел, скорее всего, ночной образ жизни, сейчас у него наступало время завтрака, а как доподлинно известно любому здравомыслящему существу, ни один проголодавшийся не любит, когда его пища улепетывает с обеденного стола. Тем более если белыми бурунами, взбитыми вкусными конечностями, «пища» возбуждает здоровый аппетит.
«Подводная лодка» тихо, плавно, работая только плавниками-ногами, двинулась следом за Сергеем, и чтобы догнать его, ей понадобилось всего ничего усилий – пара незаметных с поверхности толчков широкими ластами, некогда бывшими кривыми мощными лапами, волнообразное движение хвостом… и вот он, вожделенный тепленький кусочек мяса!
Сергей мчался «саженками», от испуга забыв все стили плавания. Ужас, который сковывает тело обычного человека, ему лишь поддал энергии, заставив плыть так, что, вероятно, он выиграл бы сейчас и Олимпийские игры.
Вот только все было напрасно – громадная голова, помесь голов крокодила, акулы и спрута, была уже на расстоянии пяти шагов, и верхняя челюсть гада пришла в движение, приподнимаясь над водой, напоминая собой ковш гигантского экскаватора, одним движением наполняющего здоровенный карьерный самосвал.
Бывший капитан полиции, оперативный уполномоченный, а ныне девушка по имени Серг Сажа, маг и боец, заверещал так, что эффективности звукового удара позавидовала бы шумовая граната. Сергей сам не ожидал, что его ныне женская глотка умеет издавать такие громкие и противные звуки, сравнимые по мелодичности с полицейской сиреной.
И это его спасло.
Существо, не привыкшее к тому, что пища издает такие гадкие звуки, озадаченно притормозило, видимо, соображая, не будет ли от такого обеда несварения желудка или чего-то подобного, и этих трех секунд раздумий хватило для того, чтобы Сергей оторвался от преследователя метров на десять, как лодка, толкаемая подвесным мотором.
А потом монстру стало не до убегающего «бифштекса».
Снизу вверх, свечой, из моря выскочил второй монстр – громадный, как пятиэтажка, вставшая на дыбы. Светящийся, как новогодняя елка, он постоял на хвосте секунду-две, сбрасывая с себя водопады морской воды, затем опрокинулся плашмя на первого «ихтиозавра», всей своей массой припечатав того к поверхности моря.
Сергей потом думал над тем, что увидел, пытался понять – что случилось, и пришел к выводу: монстры делили охотничью территорию.
Известно, что всякий крупный хищник «владеет» некой территорией, охотничьими угодьями. Медведи, тигры, львы. Скорее всего, в этом отношении океан ничем не отличается от тверди, и большие морские хищники, короли моря, похожи в своем поведении на своих наземных «родичей». Ведь кто такие ихтиозавры? Те же самые наземные твари, по каким-то причинам отказавшиеся от жизни на суше, но при этом не утратившие прежних повадок.
Конечно, это только домыслы, но домыслы, имеющие под собой вполне себе научное обоснование. Но это потом были домыслы, рассуждения, размышления, а пока – Сергей, отброшенный волной, образовавшейся после падения чудовища, замер, глядя на битву титанов.