− Ты хотя бы не напоминал бы мне об этом!
− А мне думаешь легко об этом думать?
− Ты заговорил, как ее кормить, вот и думай как. Пригласи ее на нашу кухню, и пусть она сама выбирает что ей есть. Смотри только, что бы она тебя самого не выбрала.
− А за этим смотреть будешь ты. − Ответил Марек. − Я пойду к ней.
Ина в этот момент сидела на кровати как настоящая кошка и вылизывала себя. Она оторвалась от своего занятия и обернулась, когда открылась дверь.
− Ррр. − зарычала она, увидев Марека за ней. Тот встал не решаясь войти. − Ты кто? − спросила она.
− Я Марек. Я пришел пригласить тебя на нашу кухню.
− Вы хотите меня съесть?
− Нет. Я хочу тебя покормить.
− А не отравишь?
− Доктор сказал, вся наша пища подойдет для тебя.
Она встала и прошла к нему. Марек провел ее на кухню и стал показывать все что там было.
Она выбрала мясо и начала его есть в сыром виде. Ина сгрызла пару костей, а затем остановилась, глядя на Марека.
− А ты почему не ешь? − Спросила она.
− Я уже ел.
− Опять врешь?
− Почему опять?
− Потому что вы все время врете, словно жить без этого не можете.
− А вы никогда не врете?
− Лично я никогда не вру.
− Значит, если тебя спросят о твоих секретах ты все ответишь?
− Не путай вранье с молчанием. Почему ты так смотришь на меня?
− Никогда не видел чудовищ так близко. − Ответил Марек.
− Ты никогда не смотрелся в зеркало? − Спросила она.
− Я не чудовище.
− Да-да. Все вы так говорите. Ты, видимо, никогда не учил физику.
− Я прекрасно знаю физику.
− Тогда, должен знать, что все в мире относительно. Для тебя я чудовище, а для меня − ты.
− У меня нет таких когтей как у тебя.
− У меня нет таких ужасных щупальцев, как у тебя.
Ина продолжала есть мясо, которое взяла и закончив запила его простой водой.
− Ты наелась? − Спросил Марек.
− Хочешь назвать меня обжорой? − Спросила Ина.
− Нет. Я знаю, что тебе надо много есть.
− Вовсе не обязательно.
− Ты же беременна.
− Подслушивал меня?
− Тебе это не нравится?
− Мне без разницы. Уверена, ты и половины не понял из того что говорил доктор.
− Я все понял. Я сам биолог исследователь.
− Потому ты в меня так и вцепился? Будешь на мне эксперименты проводить?
− Мне кажется, что это скорее будешь делать ты со мной. − Ответил Марек.
− Вам всегда все кажется.
− Почему ты не нападаешь на нас?
− А ты не понимаешь? У тебя, наверно, никогда не было детей.
− У меня есть и жена и ребенок. Они ждут меня, а я не знаю вернусь ли вообще теперь домой когда нибудь.
− Об этом тебе спрашивать не меня, а свое Правительство. Вы сами придумали себе чудовищ, а по сути вы сами чудовища. Потому что посылаете своих детей в армию, что бы убивать чужих детей и что бы убивали ваших.
− Тогда, зачем вы ведете войну, если ты так говоришь?
− Я не веду и не вела никакой войны. Я четыреста лет жила на планете, где про инопланетян слыхали только краем уха. И не было никакой войны, пока не налетели ваши головорезы и не разбомбили все! Я улетела в космос что бы узнать что и почему случилось. А вы все набросились на меня целой стаей на одну. Ваши друзья два раза пытались меня убить. В последний раз я еле ноги унесла. А сейчас у меня просто нет никаких сил, иначе ваш корабль давно был бы где нибудь на другом краю галактики.
− И ты хочешь что бы после таких слов мы тебе верили?
− Это ваша проблема, что вы не верите. Если я останусь жива, ваше счастье. Если же нет, вы будете хлебать то что заварили еще много сотен лет, пока не погибнете все вместе со всеми бессерами и тари. Ваша война мне стоит вот здесь. − Ина показала на свое горло. − Я пыталась говорить с тари и с бессерами. Тари, по крайней мере, не шарахались от меня как вы. Они поймут что я им сказала. А вы не знаю. Тот кто говорит, что надо убить всех, в конце концов погибнет сам. И не потому что он окажется слабее, а потому что он и себя убьет под конец. Жить останутся только те кто хочет жить, а не умирать.
Ина встала и ушла, оставляя Марека одного.
− Похоже, она тебя достала своей проповедью. − Сказал Данар.
− Мне бы очень хотелось, что бы эти ее слова были искренными. − Ответил Марек. − Что бы она ни думала, то что она сказала верно. Война не приведет ни к чему хорошему.
− Что же она пришла говорить об этом к нам, а не к своим дружкам тари?
− Ты же слышал что она сказала. Она говорила об этом с тари.
− Мне с трудом представляется мир между волками и зайцами.
− Ты не забудь, что зайцы с ружьями и кроме зайцев есть еще куча других зверей, которых можно есть.
− Ну да. Хочешь что бы они ели не нас, а наших соседей?
− Я говорю о диких животных.
− Ерунду ты говоришь. Они не перестанут это делать. Они хищники, и у них в генах записано, что им надо есть людей.
− Может, я действительно глупый заяц, который защищает волка. − Ответил Марек.
Правительством, наконец, было принято решение. По нему полагалось держать ратиона живым до тех пор, пока он не проявляет агрессии. Полагалось не подпускать его близко к планете и держать на станции, которая не имела собственных двигателей, не считая маневровых.
Ее перевели туда, и Марек, как специалист по инопланетным разумным видам, остался при ней. Кроме него на станции находилось несколько человек, которые были закрыты от доступа для ратиона.
Проходили месяцы. Ина оставалась прежней и никак не менялась, не считая того что у нее скоро должен был появиться ребенок. Правительство один раз провело с ней переговоры. Ее слова о желании мира ничего не изменили.
− Я знаю. Вы считаете меня чудовищем. − Сказала она в конце. − Сейчас я прошу вас только об одном. Если вы решите убить меня, не убивайте мою дочь. Не убивайте! Пусть она будет где угодно. В клетке, в зоопарке, в цирке, но не убивайте.
Ина чувствовала приближение родов и все больше волновалась. Наступил день. Марек пришел к ней и понял, что действие началось. Он перевел ее в медотсек, поручил доктору и остался сам, что бы помочь при родах. Она выла и кричала. Доктор объявил, что необходимо делать операцию и Ина потребовала от него начинать.
У нее родился рыжий комок. Она прижала его к себе и замерла. Манипуляторы доктора забегали, что-то запищало. Родившийся комочек начал пищать, когда доктор положил его отдельно от матери. Манипуляторы что-то пытались сделать с телом матери, а затем опустились.
− Она умерла. − Сказал голос доктора.
− Как умерла?! − Воскликнул Марек, вскакивая.
− Ее организм отдал все силы ребенку. Она умерла. − Ответил доктор.
Марек остался один на один с маленьким ратионом. Он был похож на котенка, который тыкался во все места, пытаясь найти сосок матери, и пищал. Надо было что-то делать, и Марек сам стал кормить малышку. Его ощущения были какими-то полудикими. Чудовище, с которым он провел несколько месяцев, было мертво и оставило на него свое дитя.
Что бы не было никаких сомнений, тело Ины было вынесено в космос и распылено мощным ударом боевых лазеров.
Салют в честь чудовища…
Марек стоял перед экраном, на котором была Правительственная Комиссия, решавшая что делать. Теперь вопрос стоял иначе. Убивать или не убивать невинное дитя.
− Мы не имеем права ее убить. − Сказал он. − Даже, если из нее вырастет такое же чудовище. Я считаю, мы должны оставить ее. Оставить среди людей и тогда мы сможем узнать истину. Истину о том кто они такие. Действительно ли они не могут жить с нами или же это только результат многотысячелетней войны между нами.
− Вы представляете, какую ответственость берете на себя? − спросил Председатель. − Этот зверь вырастет и начнет убивать.
− Вы уверены? Ее мать прожила вместе со мной несколько месяцев и не было ни единого случая, что бы она попыталась что либо сделать со мной.
− В том все и дело. Они разумны и чрезвычайно хитры.
− Вся хитрость возникает в результате воспитания. Это ребенок. Ребенок, который еще ничего не понимает. Мы сами научим его тому чему хотим и мы увидим что в нем сильнее его разум или звериный инстинкт. Я считаю, что отказавшись от этого мы рискуем куда большим, нежели тем что он может кого-то убить. В конце концов, я согласен взять ее в свою семью. И пусть я буду первым на ее пути, если она начнет убивать. Сейчас мы не имеем права судить ее за то что она может когда-то совершить. Тем более, что она может и не совершить этого.