Молчанов был занят по горло: пропадал на скважинах, дотошно вникал в ремонт, обстоятельно говорил с подземниками, когда они, сняв пластмассовые каски, садились на перекур поодаль. Возился с цифровыми данными, часами торчал у экономистов, терроризировал, по его собственному выражению, Азаматова. Практически получалось так, что вопросами ремонта он занимался несравненно больше, чем Сергей, который с головой залез в повседневные заботы: конец января, и некстати захромали три скважины.
Андрей окончательно обосновался в техническом отделе управления, занявшись групповым сбором нефти. «На кандидатскую, что ли, целишь?» — не без ехидства осведомился как-то Сергей. Тот отшутился.
…Алексей Петрович Фатеев долго расхаживал по широкому кабинету, заложив руки за спину. Высокий, полный, с сединой в негустых волосах, с властными складками уже изрядно постаревшего лица, в полувоенном кителе, бывшем в ходу в послевоенные годы, он напоминал то ли ответственного районного работника, то ли председателя колхоза. Товарищи не раз говорили ему: «Да сбрось ты свой хитон, Алексей! Ходишь… как уполномоченный по заготовке копыт. Иностранцы чуть ли не каждый месяц бывают…» Фатеев отмахивался: «Так удобнее. Не на балу нахожусь, на работе». До сих пор осталось в нем что-то от деревенского парня, пришедшего в сороковом в эти края в косоворотке и смазанных сапогах. Нетороплива речь. Осмотрителен.
Фатеев подошел к столу, взял листок бумаги, разграфленный вдоль и поперек. «Образец гарантийного паспорта». Вздохнул. За окном оглушительно рявкнул газик-вездеход: шофер торопил. Фатеев поморщился: надо сказать, чтобы сменил сигнал, стыдно ехать по городу, орет, как стадо ослов. Пора ехать к заведующему соседним промыслом: обещал взаимообразно дать два километра труб. Надоел подшефный колхоз со своими просьбами.
Рассеянно поглядывая на скважины, обступившие автостраду, с внезапным раздражением вспомнил Старцева. Полчаса назад, яростно хлопнув дверью, тот вылетел из его кабинета, предварительно съязвив: «Вы превращаетесь в натурального фельетонного бюрократа. Шатуновского на вас нет!» Алексей Петрович перед этим даже не взглянул на бумагу, а сказал Сергею: «Упрям же ты, хлопче! От души советую, Сергей Ильич: брось ерундой заниматься. Не до того. Занимайся своим прямым делом — добычей. Скорее вводи в строй высокодебитную скважину — триста тонн теряем каждый день. Конец семилетки на носу, а ты…» И дал понять, что разговор окончен. Сергей был не один. На стуле у окна примостился худенький парень в огромных поблескивающих очках, оказавшийся корреспондентом областной газеты. И тем более неприятным был резкий разговор со Старцевым. «Знай с самого начала, кто это такой, можно было бы наседать на Сергея не так круто. А, леший с ним! Но до чего въедлив, настырен оказался этот очкарик! Крепкие доводы, логичные рассуждения. И не нажимал на внедрение гарантийного паспорта, а доказывал необходимость эксперимента. Фатееву не оставалось ничего, как прикинуться занятым по горло и пообещать «подумать».
Какая муха укусила Старцева? Впрочем, удивляться нечему. Этот цыганистый парень был всегда упрям — вцепится, как клещ, в загривок, не переубедишь ни за что. Другие начальники участков не лезут в новаторы. Несут общественные нагрузки, с ними по-толковому всегда можно договориться. А Сергей раздражающе подвижен, что ли, резок до грубости. То потребует перевести нормально функционирующую фонтанную скважину на эксплуатацию глубинным штанговым насосом, то ратует за отмену пропарки скважин и доказывает выгодность промывки ее горячей нефтью. Но надо признать, что его выступлений на собраниях всегда ждут с охотой, потому что он не щадит ни других, ни себя.
В последнее время при встречах с Сергеем Фатеев внутренне ощетинивался, готовясь к тому, что настроение будет испорчено обязательно. По глубокому убеждению заведующего, Сергей являлся досадным возмутителем спокойствия, привычного ритма, в котором руководимый им, Фатеевым, промысел работал многие годы. Вот предшественник Старцева: и с людьми поговорить мог, и пройдоха в смысле снабжения, и изворотливый в случае срыва плана — знал ходы-выходы. Правда, слабоват как специалист, но этот недостаток отлично компенсировался административными началами, заложенными в нем. И — на тебе! Не хватало бабе забот, купила порося. Назначили Старцева. И все — Азаматов. Будто сердце чуяло, что хлебнет с ним забот. Мало того, по настоянию Азаматова же Старцева поставили старшим группы по освоению новой техники. И закрутилась карусель! Тщательный подбор оптимальных режимов работы скважин, испытания гидропоршневых насосов, скребков новой конструкции. А сейчас разрабатывают разобщающее устройство для эксплуатации девонского и угленосного горизонтов. Никакой планомерности, все делается лихорадочно, на пожар спешит как будто.