Приблизилась к группе людей и даже остановилась: у всех в руках, в отворотах рабочих курток, у Генки даже за ухом — нанизанные на ветки, отливающие бобровым мехом комочки. Анатолий сосредоточенно обнюхивал свою ветку. И думал о том, что если бы не просьба Старцева — ни за что бы не ввязался в эту детскую затею с газопроводом. И если бы тут не было Любки. И если бы все же не чувствовал себя виноватым перед Сафиным.
— А вечер-то, ребята! — воскликнула Танзиля. — Поглядите!
В лесу, неподвижном и затаившемся, будто готовым вот-вот взорваться зеленым огнем, бесновался закат. Деревья разорвали на куски оранжево-красное блюдо солнца, и части его блуждали по вершинам и влажным основаниям стволов. Стоило чуть отклониться в сторону — и раскаленные пятна словно начинали играть в пятнашки.
— Будто сыр треснул, — заключил Анатолий, взглянув на Любку. Та повела плечом.
Подножие Япрыктау было обнято половодьем. Вода охватила гору полукольцом, и сейчас оправа из жидкого закатного золота резала глаза. Несколько скважин было залито, но продолжали работать: Сергей заблаговременно позаботился поставить защитные средства. Две вышки уходили лапами прямо в горящее золото и будто размышляли, склонив головы: за что, братцы? Крохотная лодка двигалась по обжигающей глади реки от скважины к скважине: вторая смена вышла на работу. А воздух — чем он только не пах. И душноватым илом, и терпкой сыростью, и чуть-чуть — серой от стоявших неподалеку угленосных скважин. Воздух весеннего нефтепромысла.
— Где же Сергей Ильич? — забеспокоилась Танзиля, — Обещал к восьми, а сам…
В ту же минуту показался газик. Спустившись в ложбину, он вскоре вынырнул, скрылся опять за прошлогодней скирдой и, наконец, затормозил возле них.
За рулем сидел сам Сергей. Соскочил на землю, очистил ботинки от грязи, решительно надвинул на глаза берет.
— Приветствую.
Все почему-то дружно рассмеялись.
— Что такое? — удивился начальник участка. — Ах, вот что.
В пуговичной петле куртки торчала ветка вербы.
— Слушай сюда!
Все сгрудились вокруг Сергея. «Достается ему, — подумала Любка. — День и ночь на участке. Паводок…»
— Во-первых, меня отчитали, как школьника. Сказали, занимаюсь не своим делом. — Мрачноватые глаза Сергея блеснули. — Во-вторых, с завтрашнего дня нам дают на две недели экскаватор. На три часа ежедневно. В-третьих, все делается на общественных началах. — Он посмотрел на Анатолия и усмехнулся. — Так что, «ни тебе авансов, ни пивной — трезвость». Главнокомандующий — Сафин. Дополнение — Фатеев в командировке. Нам на руку.
— Трасса намечена? — осведомился Генка.
Ответом был общий смех.
— Галим-ага чуть ли не шагами вымерял. Сегодня он занят, завтра в пять будет здесь. В общем, он полностью в курсе дела. Всех вас я перевел в первую смену. Эта машина, — он ткнул пальцем в сторону газика, — тоже на три часа вам придается. Ежедневно. Будете после выкопки возить сюда трубы. — Он широко улыбнулся. — А уж проводы факела отметим. Идет?
— Добро!
— И вообще, братцы, надо все сделать побыстрее. Иначе в глаза тыкать будут: шумели, мол, шумели, а толку… На себя я беру газовиков, с живых не слезу, пока не смонтируют компрессор. Ваш сварщик — Коля Калинников. Ну, пока!
Поежившись — вечерний воздух становился островатым, — Сергей вскочил на крыло машины, приветственно поднял руку в перчатке. К нему подбежала Любка.
— Сергей Ильич, погодите!
— Что? — Он нагнулся к ней, не выпуская баранки.
— Сергей Ильич… и… — она поманила его пальцем, он нагнулся еще ниже. — Знаете что? — И шепотом: — У вас очень хорошая улыбка. Улыбайтесь почаще, честное слово!
Сергей смешался от неожиданности.
— Ну, Любка… — смущенно пробормотал он и тронул машину.
— Оттаял Старцев, — сказал Генка. — Весна, что ли…
— Знать надо человека, — тоном надоедливой классной дамы отозвался Анатолий, несмотря на вспыхнувшее на миг ревнивое чувство. — Оттаял…
У него были все основания воспылать особой симпатией к Сергею, хотя он и раньше чувствовал, что начальник участка в отношениях с ним за грубоватостью прячет необъяснимую приязнь. Только вчера Анатолий на занятиях в институте получил от приятеля записку странного содержания:
«Чувак, что за паника заваривается вокруг тебя? Я слышал от Витьки Смагина, что по ходатайству грека профсоюз изыскивает для тебя хату. Объясни».