Три пары глаз обратились на меня в ожидании. Как мне хотелось просто пожать плечами и разделить твердую уверенность Фокса, Флинна и Ричардсона! Как бы я радовался, если бы Маклафлин потерпел поражение в соперничестве с Миной! Но я знал, что он победил, и он тоже знал это. Хотя, кажется, не испытывал особой радости, убедившись в своей правоте.
— Ну, Финч? — Маклафлин повторил вопрос. — Как вы объясните сигареты?
— Она могла вынуть сигареты из кармана Флинна ногой, — сказал я вялым безучастным голосом, — потом зажечь их под столом при помощи тех спичек, что мы нашли. — Я обвел взглядом потрясенные лица. — Или у нее мог быть сообщник.
— Но как бы он проник в комнату? — удивился Ричардсон. — Вы же закрыли дверь.
— Дверь — да, но не окно. Снаружи есть небольшой выступ, на котором он мог ждать. Туда трудно добраться без лестницы, но можно спуститься с крыши и тем же путем улизнуть обратно.
На губах Маклафлина при этих словах промелькнула едва уловимая усмешка. Как я ненавидел его за это!
Фокс, Флинн и Ричардсон следили за нашим обменом репликами, словно за теннисным матчем. Теперь они набросились на меня с расспросами.
— Так все же кто это, Финч? — раздраженно спросил Флинн. — Помогала ли она себе ногами или у нее был сообщник?
— И зачем она все это вытворяла, если ей не нужны были деньги? — недоумевал Фокс.
— Это не наше дело, — заявил я им, не сводя глаз с Маклафлина. — Никто не просил нас узнавать, почему она делала это. И даже ловить ее с поличным. Наша задача лишь в том, чтобы показать, как она могла это делать, и тем самым разоблачить ее — так ведь, профессор?
Маклафлин кивнул:
— Объяснение реальностью всегда побеждает метафизическое. Так говорил великий схоласт Уильям из Оккама. То же самое, отмечу, предписывают нам и правила конкурса «Сайентифик американ».
С этими словами Маклафлин вновь опустился в свое кресло.
Но Фокс не желал сдаваться без боя.
— Правила конкурса также говорят, что победитель определяется простым большинством. — При этих словах он покосился на Флинна и Ричардсона — убедиться, что те на его стороне. — Мы трое все же можем перевесить один ваш голос.
— Вы правы, — ответил Маклафлин безразлично. — Но, прежде чем вы приступите к голосованию, полагаю, вам будет не безынтересно кое с кем встретиться.
Повернувшись к диктографу на подоконнике, он громко позвал:
— Будьте добры, зайдите к нам, капитан Дарлинг.
«Капитан?»
— Надеюсь, вы простите меня, джентльмены, — заговорил Маклафлин, когда Дарлинг присоединился к нам, — боюсь, я слукавил, когда представил вам Дарлинга как моего старшего помощника. На самом деле Том и его отец вполне удачно торгуют автомобилями Форда. Кроме того, он еще герой войны и орденоносец — надеюсь, вы примите к сведению этот факт, когда будете слушать его рассказ.
Он передал слово Дарлингу. Торговец автомобилями мрачно посмотрел на каждого из нас, прежде чем начать свою речь.
— Я знал Уолтера Стэнсона, — заговорил он. — Мы вместе служили в базовом госпитале номер 38 в окрестностях Нанта во Франции. Мы были в одной команде «скорой помощи». Ели вместе, спали вместе, собирали вместе крошки…
— Простите, — перебил Фокс, — вы сказали «крошки»?
— Это значит, выбирали вшей из нашей одежды, — объяснил Дарлинг. — Берешь свечку и рассматриваешь каждый шов, где любят прятаться эти твари, снаружи и внутри. А потом поджариваешь их, но осторожно, чтобы не прожечь дыру в одежде.
— Господи, теперь ясно. Продолжайте.
Дарлинг хмыкнул.
— Так вот что я хочу сказать: мы с Вэлом пуд соли вместе съели, о чем только не переговорили, очень сдружились. Что там, мы даже вместе ухлестывали за парочкой медсестер-француженок. Не стану утверждать, что я был его самым близким другом или что я знал его лучше родной матери и всякое такое. Но после того, что я услышал этим вечером, могу смело заявить: я знал Уолтера Стэнсона лучше, чем его сестренка. И уж во всяком случае, лучше любого из вас.
— К чему вы клоните, Дарлинг? — нетерпеливо спросил Ричардсон.
Капитан расправил плечи и заявил:
— Тот сукин сын, которого я слышал сегодня, вовсе не он.
Итак, партия Маклафлина завершилась его полной победой. Сколь бы подозрительными ни казались (по крайней мере, мне) мотивы Дарлинга, его слова, а также найденный спичечный коробок вкупе с мнением Флинна, что рука, которая шарила у него в кармане в поисках сигарет, могла оказаться и ногой, — заставили остальных членов комиссии признать, что они не могут присудить Мине приз «Сайентифик американ». Таким образом, в этой крошечной комнате было принято решение прекратить испытание медиумических способностей Мины Кроули — по причине неубедительности доказательств. Маклафлин согласился, что на этот раз в заключении в «Сайентифик американ» будет указано, что экспертам было сложно принять решение и что, в отличие от случаев с Валентайном и Хакер, нельзя утверждать, что Мина сознательно вводила комитет в заблуждение.