С этой же целью я сделал наколки на некоторых карточках, которые, как и надеялся профессор, наша испытуемая сразу обнаружила; она приложила немало усилий, чтобы выбрать все помеченные карты. Это занятие поглотило все ее внимание, и она не заметила ловушки, которую мы для нее устроили. Бетти Белл Хакер перебирала карты не менее двадцати минут, все это время я старательно пытался сохранить серьезное выражение лица.
Наконец удовлетворенная тем, что сорвала нашу попытку подловить ее, «преподобная» Бетти Белл объявила, что готова продолжать испытание. Она снова принялась рвать лепестки из букета и перекладывать ими карты. Опять вздымала колоду над разного рода «магнитами» из числа членов комитета, пытаясь тем самым подманить Айви. И, как мы и предположили прошлой ночью, дух-стенографистка не подвела мисс Хакер: на этот раз среди чистых карточек мы нашли три послания — метафизические приветствия, что-то вроде сентиментальных пожеланий типа «Жаль, что ты не с нами», какие могла бы написать вам на почтовой открытке тетушка Хетти из Атлантик-сити. Два из этих посланий были нацарапаны ярко-красными «ботаническими» чернилами, а третье — выведено золотом изящным почерком — и было подписано не кем иным, как духом покойного декана гарвардского факультета психологии:
«Как бы счастлив был я, представься мне подобная возможность! Уильям Джеймс».
Отличный выпад, подумал я. Старушке не откажешь в воображении. Завершив свое представление, «преподобная» Бетти Белл почувствовала резкий упадок сил и позволила Ричардсону и Флинну отнести себя на диван.
Но едва дама ощутила на голове холодный компресс, как тут же ожила и поинтересовалась, когда можно ожидать появления в газетах известия о ее победе и, что еще важнее, будет ли полагающееся ей вознаграждение выплачено наличными или чеком. К счастью, компресс мешал ей увидеть, как присутствовавшие в комнате мужчины обменялись удивленными взглядами и как Маклафлин мрачно покосился на меня, давая знать, что пора положить конец этой комедии.
— Прошу меня простить, — начал я осторожно, — но я бы хотел вам кое-что показать.
Бетти Белл Хакер приподнялась и села на диване, компресс соскользнул с ее глаз и с мокрым шлепком упал на колени. Я показал ей чистую колоду и три ее карты с надписями. Я видел, как она пытается сообразить, что все это значит: три карты с надписями были больше, чем остальная колода.
— Я не понимаю?..
Я объяснил ей. Этим утром я попросил торговца канцелярскими принадлежностями обрезать карты — совсем чуть-чуть — уловка, которую почти невозможно заметить. Разница столь ничтожно мала, что обнаружить ее можно лишь после тщательного сравнения. Вот она ничего и не заметила, тем более что поначалу ее внимание было отвлечено осмотром медсестры, а затем поисками крапленых карт, поэтому она не обратила внимания на такую простую ловушку. А теперь уже поздно: железные челюсти сомкнулись — она попалась.
То, что произошло затем, застало меня врасплох. Весь день, пока я с азартом готовил мой капкан, мне некогда было подумать, как я буду себя чувствовать, когда он захлопнется. Если такая мысль и мелькала у меня в голове, то я лишь представлял себе, как бросятся хвалить меня члены комитета: примутся хлопать меня по плечу и пригласят выпить с ними в знак того, что отныне я принят в их ряды, как коллега и ровня. И вот, когда долгожданный момент настал и челюсти капкана сомкнулись, поймав жертву, я вдруг почувствовал, что не испытываю никакой радости, а тем более восторга. Вкус победы оказался на самом деле горьким: к нему примешивалась неожиданная жалость к маленькой обманщице, которую я поймал с поличным.
«Преподобная» Бетти Белл Хакер смотрела на меня слезящимися глазами убитой горем старухи, и я почувствовал острый укол в самое сердце. Я попытался вырвать этот мучительный осколок раскаяния, подобно тому, как извлекают рыболовный крючок, но ничего не вышло.
Затем она наклонилась и прошептала мне в самое ухо:
— Ублюдок. Педик паршивый.
Со временем я стал вспоминать эту историю как личное достижение, которое мне еще не скоро удастся превзойти. Если, учитывая простоту примененного мной способа «контроля» испытуемой, эта гордость покажется вам странной, то могу лишь сказать, что именно простота часто является залогом успеха эксперимента, именно она позволяет преодолеть опасные воды, кишащие всезнайками-рецензентами, и благополучно достичь порта, или, в данном случае, публикации. На отбор статей в «Сайентифик американ» не влияли пристрастия, присущие академическим изданиям, и все же я вновь пережил ощущение личной победы, когда отчет Фокса о деле Хакер, преодолев все внутренние редакторские препоны, появился наконец в осеннем номере 1923 года под заглавием «Поражение еще одного медиума».