Версий же его появления не было. Не исключено, что паника и затишье среди лесной нечисти его рук дело, а не Лесного Короля.
Это интересная мысль и возможно даже верная.
Домовой с момента прихода стража не являл себя. Это тоже немного напрягало, но не так, как жгучее чувство полной беззащитности перед страхом, который внезапно проявился из плотного кокона спокойствия. Эту защиту страж отрабатывал годами, и лишь один, заставший его врасплох, разметал её в клочья.
В последний раз, перед тем как уснуть, Семён Гаврилович поднимался, чтоб в очередной раз умыть вспотевшую шею. На ней остались еле заметные следы от когтей, тоненькие розовые полоски.
Было почти четыре утра, когда перина затянула стража в страну сновидений.
Не сказать, что они были приятные. Они вернули его на тропу, напомнили, как он бежал прочь по траве вдоль тропы, спотыкался и не оглядывался. Как одно за другим сотрясались рядом деревья, по которым его преследовал неизвестный с железными когтями, который словно кот карабкался и цеплялся за податливую кору.
Словно в насмешку над сравнением в голове стража раздалось кошачье мяуканье, одинокое, протяжное, угрожающее...
Семён Гаврилович проснулся. Встать не вышло, его грудь была чем-то придавлена. Солнце ещё не показалось из-за леса, и в доме было темновато. Рефлекторно страж попробовал столкнуть домового, который вдруг решил проявить недовольство хозяину дома, но не тут-то было.
Рука на миг упёрлась в нечто вещественное, что в тот же момент взбрыкнуло и, соскочив на пол, тихо затопало в сторону двери.
Резко сев на кровати, ещё ничего невидящими глазами страж попытался разглядеть оказавшееся на его груди животное. Кота в доме давно нет - три года назад заболел и ушёл в лес. С тех пор усатого стража в доме не было.
Снова раздалось мяуканье. Семён Гаврилович вжался спиной в стену. В дверном проёме на кресле сидел некто. Темнота полностью обезличивала его и, кроме чёрного абриса довольно высокой фигуры, ничего разглядеть не удавалось.
- С добрым утром. - Произнёс незваный гость.
- Доброе... - Немного оробевшим голосом всё-таки ответил страж.
- Не бойся.
Голос был твёрдый, чуть с хрипотцой, но приятный.
На колени к незнакомцу запрыгнул кот - это и впрямь был кот, небольшой и кажется довольно светлого окраса.
- Это мой подарок, как знак добрых намерений лично к тебе. Хочу с тобой договориться кое о чём.
- Я слушаю. - Сглотнув, произнёс страж.
Глаза по-прежнему не могли пронзить темноту, что обволакивала его гостя, только силуэт стал виден чётче, но так и остался силуэтом.
- Как уже было сказано, тебе не меня нужно опасаться. Я пока сдерживаю то, что пробуждается в этом лесу, но это вечно длиться не будет. Оно сильнее меня.
- О Короле Леса говоришь?
- Да. О нём. Ещё неделю, максимум две, пока позволяют зодиакальные построения, не дающие ему пробудиться, лес в безопасности. Но не более. После пробуждения он выйдет на охоту и найдёт себе жертву. Он сильнее и страшнее, чем ты думаешь.
- Ты что-то о нём знаешь?
Незнакомец не отвечал, но страж сейчас чувствовал, что его буравят взглядом.
- Эту кошку зовут Адель, в честь сестры назвал. Дарю её тебе. Не думаю, что ещё встретимся. Не ищи встречи со мной, если мне станет скучно, то Я знаю, как войти.
Темнота сгустилась вокруг силуэта так и неназвавшегося гостя, а спустя несколько секунд темноту прорезал косой луч солнечного света. В дверях никого не было. Только кресло стояло в проёме, а на нём, сложив под себя светло-серые с черными тапочками лапы, лежала кошка.
Деланно, словно жила здесь не первый год, она положила голову на мягкую обивку кресла и, несколько раз моргнув, закрыла глаза.
Невольно брови Семёна Гавриловича поднялись от удивления. Поводив глазами туда-сюда, он лёг обратно. Уповая на то, что это сон, он закрыл глаза.
Когда он открыл их, Солнце светило уже в окно, а значит, день перевалил за полдень. Медленно он поднялся на локтях и осторожно посмотрел в дверной проём. У него вырвался вздох негодования - стул и кошка никуда не делись.
- Адель?
Кошка тотчас подняла голову и, мило поморгав, уставилась на нового хозяина. Её интерес не продлился долго и, поняв, что её потревожили зря, она снова опустила мордочку на кресло и закрыла глаза. Через минуту она перевернулась на бок и свернулась калачиком.