Противостояние длилось почти до предрассветных сумерек. Дима перестал подавать признаки владения телом, когда «тот, кто сидит внутри» поднялся и пошёл прямо на стоящее по колено в осоке существо. Оно среагировало сразу же, выставив грозные кулачищи.
« Я пройду» - прогремела мысль в голове.
На границе с болотом существо встало грудью, и едва Дима занёс ногу, чтобы шагнуть туда, то тут же получил по лицу весьма сильный удар. Костлявая рука способствовала тому, что удар почувствовался куда болезненнее, чем будь то обычный кулак. Едва устояв на ногах, Дима предпринял попытку ещё раз вступить во владения жителя болота, но второй удар явно намекнул, что пройти здесь явно не получится.
Отойдя назад на несколько метров, отломав от коряги увесистый сук, Дима развернулся и пошёл в атаку. Ему удалось несколько раз махнуть палкой, но существо было проворнее. Дима же ощущал, что не может по каким-то причинам нанести удар сильнее, хотя очень хотел. Вкладывая силу в удар, он точно понимал, что это даже не треть его силы. Словно... место вытягивало из него силы и прибавляло их существу напротив.
Вблизи от него воняло болотной водой - неприятно.
На лице остались грязные следы от его кулаков, они источали не самый приятный запах, где к застоявшейся воде добавлялся смрад разложения. От осознания этого Диму едва не вырвало. Человечность в его теле сейчас не на первом плане, поэтому хладнокровие плывуна удержало скудный обед в желудке.
- Мне нужна только девушка. Она там - я знаю. - Дима указал в ту сторону, куда оглядывалось болотное существо.
Ответа он не получил. Попыток пройти через это существо он больше решил не предпринимать. Но нужно что-то делать - время кончается...
Кирилл
Сон не шёл. Да и какое тут спать?!
На границе болота, в нескольких метрах от них, самое большее в тридцати, что-то происходило, но из-за темноты видно ничего не было. Были слышны чавкающие шаги, не частые, но пугало не это. Там, где слышались эти неприятные до мурашек звуки, не было сырости - они там прошли, там сухо. Но звуки доносились точно оттуда.
Шло время, звёзды текли по небосклону навстречу редким облакам. Совсем тонкий месяц плыл мерно за деревьями и света совершенно не добавлял.
Семён Гаврилович сидел на кочке и смотрел в сторону, где слышались шаги, шорохи, а порой какое-то мерзкое бульканье.
Послышались звуки потасовки, очень короткой. А затем над болотом пронёсся крик Димы, но голос пусть был и его, а темп, интонация чужие. «Мне нужна только девушка. Она там - я знаю», кричал он. Этим всё кончилось - больше ничего. Звуки стихли. Надолго ли?..
- Первый прорыв болотник остановил. - Прошептал старик. - Он не уйдёт...
- Почему?
- Так уж устроен...
Слова эти прозвучали с некоторой долей безысходности. Так, словно страж говорил «мы тут умрём».
- А может, пока его этот болотник держит, уйдём дальше?
Семён Гаврилович посмотрел на него сверху вниз. Кириллу не было видно выражение лица, но по недовольному вздоху стража было ясно, что ляпнул он ерунду.
- Болота - местность ограниченная, находятся они, как правило, в окружении полей и лесов. Мы если выйдем с болота, только упростим всё для плывуна. Ждём.
- Но чего? Вы же сами говорите - не отстанет.
- Рассвета. Ещё три часа. Потом уходим. Плывун тогда силу потеряет - он ночное существо. Болотник тоже. Да почти вся нечисть, что уж там... Главное, чтобы...
- Чтобы что?
Страж отмахнулся и ничего больше говорить не стал. Говорят, лучше не произносить того, чего не хочется пережить. Быть может, именно этим и руководствовался Семён Гаврилович.
Кирилла пробил кашель. Накатив внезапной волной, он едва не задушил парня.
Чему удивляться? Он за последнее время побывал под всеми стихийными бедствиями весенне-летнего сезона и преимущественно в футболке и лёгких штанах. Часто был мокрый, обдуваемый прохладным ветром. Странно, что накрыло его только сейчас.
Видимо, от звуков кашля зашевелилась Марина. Страж того не заметил, он сидел чуть поодаль. Кирилл же решил, что не будет ничего страшного в том, что она таки проснётся - плывун в облике их друга всё равно рядом.
Вначале девушка, единожды пошевелившись, надолго замерла. Кирилла продолжало передёргивать от кашля. Марина перевернулась, её лицо упёрлось в пучок болотной осоки, и она, скривившись, отдёрнулась и открыла глаза.
Некоторое время она моргала, видимо не понимая, почему она здесь, и где, собственно, это «здесь». Резко сев, Марина окинула взором округу. Страж, увидев это, расширил глаза, но никак иначе удивления не проявил.