— Так ты это вон, пойдем. Светка бочки ставит, чтобы с крыши вода в них наливалась, а то в ее колодце воды нет. Тяжело таскать от соседей для полива, — сориентировалась Наташа.
Мы стали обходить дом, заглядывая в расставленные с разных сторон бочки. В первых двух воды почти не оказалось. Так, лишь ноги намочить, а вот в третьей высокой бочке было больше половины. Вода оказалась именно такой, какой я себе ее представлял. Лишь заглянул в нее и в нос кинулся запах истинного болота. Попавшие в бочку листики-листочки вперемешку со старой водой давали запах тухлой кислятины. То, что для человека во вред, стало раем для личинок комара. Они прямо кишели в воде.
— Мне нужно обмыться в этой воде, а потом в родниковой, — оповестил я о плане необходимых действий.
— Наташка, че стоишь?! Тимофею раздеваться нужно, — намекнул Кузьмич жене, чтобы она нас оставила.
Раздевшись до трусов, я стал залезать в бочку. Оставшийся со мной, Кузьмич смотрел на это действо, как на какой-то чудодейственный магический ритуал, ловя каждое движение, будто бы сейчас что-то произойдет, и из бочки воробышек выпорхнет. Благо он только не крестился. Я же, погрузившись в воду, ждал от перстня каких-нибудь оповещений, но ничего не происходило. Тот молчал, как вкопанный.
Воды оказалось чуть выше пояса. Решив, что может быть, нужно ее побольше, я принялся размещаться в скученном пространстве бочки сидя. В тухлой воде находиться было неприятно, но здесь, как говориться — надо, ничего не поделаешь, предстояло терпеть.
Вода достигла шейки и ничего. Снова никаких оповещений. Смотря на все это действие, Кузьмич переживал.
— Ну, че?
— Да пока не знаю…
— Наверное нужно с головой окунуться, — предложил он с азартом и выпучил глаза.
— А это мысль!
Еще больше скрючившись, я с силой зажмурился. Залезть в протухшую воду было вполне допустимо, но когда нужно еще и с головой, то хуже не придумаешь. Хотя нет, хуже можно придумать, но я не стал эту противную мысль в себе развивать.
Я вынырнул и, торопливо вытерев руками лицо, открыл глаза.
Да! Это случилось!
От моих рук стала исходить бирюзовая дымка. Вскочив в бочке во весь рост, я стал с удивлением смотреть, как эта дымка исходит от всего тела. Словно часть меня, покидая тело, и растворяясь с воздухом, тут же исчезала. Как сразу понял, вооруженный перстнем, дымку видел только я, а для Кузьмича эти чудеса остались за пределами зрительных возможностей. Тот хоть и не видел ничего сверхъестественного, но по моей реакции понял, что желаемое уже произошло.
— Ну, что? Побежали теперь в лес, к ключу? — предложил он.
— Да, пора…
Заботливо держа мои вещи, Кузьмич помог вылезти из бочки. Тухлая вода стекала по мне, разнося неприятный запах. Я потряс ноги и обул их в кроссовки.
— Ничего, так пока сойдет. Сейчас подсохнешь и оденешься… — посоветовал Кузьмич, скорее, как тренер своему подопечному спортсмену.
Весь в переживаниях за то, чтобы у меня все получилось, Кузьмич не то, что пошел, побежал трусцой впереди, а я следом. Видя, что я поспеваю, он то и дело прибавлял скорость. Попадавшаяся высокая трава и кустарник больно били по голым ногам. Было удивительно смотреть, как после корректировки старый дед бежит быстрее меня, не говоря о том, что еще час назад он вообще был прикован к кровати болезнью и не мог с нее встать самостоятельно.
— Вот, а теперь все время по этой тропинке и выйдем к роднику, — оповестил Кузьмич, когда мы добежали до леса.
— Тогда я дальше сам. Возвращайтесь в деревню. Как все закончу, я сам приду, — распорядился я, забирая у него вещи и начав одеваться.
— Ага. Только смотри, иди по тропинке и никуда не сворачивай, а я сейчас нарублю дров и к твоему возвращению баньку истоплю. А после баньки мы ух… самогончика, винца…
Дальше я побежал в лес уже сам, существенно убавив скорость. Редкие молодые деревца росли как попало, заставляя тропинку немного вилять. Я бежал полный тревоги: а вдруг не успею, а вдруг что-то пойдет не так и вообще, а вдруг нужно было сразу из одной воды входить в другую. Бирюзовая дымка, как и прежде, обильно сочилась из меня, принуждая ускориться, но я не поддавался, понимая, что сейчас особенно уязвим для всяких разных непредвиденных травм и несчастных случаев.
Чем больше я углублялся в лес, тем тропинка сильнее петляла между деревьями, а они сами становились более рослыми и все выше вздымались к небу. То и дело под ноги опасно лезли коряги. Сбавив еще сильнее темп забега, я перешел почти на шаг. А тем временем тропинка тянулась вглубь леса все дальше и дальше. Благо не расходилась и не пересекалась с другими.