С тех пор Кирилл часто пользовался этим приемом не только в трехмерных графических работах. Бывало, работая в плоскости, он добавлял виртуальным моделям глубины, едва заметно увеличивая одну грудь и уменьшал другую, иногда на несколько пикселов менял расстояние между зрачками, поднимал и опускал ушные раковины, уголки губ, выносил вперед или скрывал между бедрами половые губы. И всякий раз случалось, что удачно подобранная реальная неправильность придавала его работам уникальную гармоничность, неповторимое очарование и притягательность.
* * *
Спустя четыре года Кирилл по-прежнему время от времени открывал альбом с изображениями Вирты, иногда добавляя в коллекцию новые соблазнительные позы, ракурсы или антураж. Сейчас он прошелся по военным мотивам календаря для Мефодия, уложив на изящном плечике Вирты уродливый дробовик фаллического вида — легло что надо. Полюбовался и на вздернутую вверх к оружию прекрасную правую грудь. Подумал и передвинул пальцы ближе к цевью — теперь мечтательно улыбающаяся модель держала ствол расслаблено, но уверенно, в полной боевой готовности.
"Это есть хорошо, но Мефодий обойдется другими" — к девушке своей виртуальной мечты Кирилл никого не подпускал никогда и ни при каких обстоятельствах. Раз по большой пьянке по поводу отъезда друга Вовика вздумал было ею похвастаться, но мгновенно одумался. А вдруг попросит скопировать? Ни копированию, ни тиражированию виртуальная мечта Кирилла не подлежала.
***
Появившись в редакции в обычное время, Кирилл, не заходя к себе, направился в техотдел. Подозрительный файл xxx.exe главный системный администратор Петр Осов скопировал, бесстрашно распаковал, восхитился его габаритами, но в работу сразу не взял, обещав изучить позднее. Поскольку в данный момент сисадмин Осов вертел и тряс рыжей головой, пытаясь поднять информацию с винчестера от ноутбука, рухнувшего на пол со стола. А может со шкафа или с дуба… — высказывали саркастические версии собравшиеся вокруг обломков сотрудники техотдела. Хотя находившийся рядом убитый горем пользователь ноутбука утверждал, что машинка со стола упала сама.
Между тем, Кирилл ноутбуков никогда не ронял, со стола и шкафа не прыгал, поэтому он в развернувшейся дискуссии участия не принял, удалившись к своим картинкам. Разделавшись с газетными иллюстрациями, он почти завершил календарь для Мефодия: осталось лишь поместить текст на страницах, затем пробно распечатать, чтобы посмотреть как вся эта идеальная красота выглядит на материальной бумаге.
Через три часа Кириллу позвонил Петр:
— Слушай, старичок. Я тут глянул, это не вирус, мать его, а какая-то навороченная игрушка для мобильной операционки.
— Ос, может, таки червя мне так запускали?
— Это вряд ли, игра она сама по себе. И какой хмырь будет мучиться, игрушку делать под червя? Он на самой игре может заработать на порядок больше, чем на утилите удаленного администрирования. Нет, Валерич, я этот экзешник изнутри хорошо смотрел — сделано со вкусом. Хорошо бы на твою игру и снаружи глянуть. Тебе на мыло регистрационный номер скидывали? А то ломать, сам понимаешь, мне как-то неудобняк.
— Что-то было, Ос, сей секунд достанем, только в ящик зайду… Можешь вводить…
— …Слушай, старичок, она тут просит у меня серийные номера устройства и пользователя. Ты свою машинку у производителя регистрировал что ли?
— Было дело.
— Тогда, бери свои номера и сам у себя ставь. Потом расскажешь, что это тебе прислали. Может, это бонус какой от производителя…
Попрощавшись и поблагодарив сисадмина, Кирилл положил трубку и задумался: "Значит, не вирус… Тупо это как-то все же получается. Письмо какое-то хакерское, а шлют игру. Да и кому это надо вирусы для наладонника писать? Никому это не надо… Лады, после тира дома разберусь".
***
Прибыв минута в минуту, братья Дербановы встретились у поднятого шлагбаума, приглашавшего заезжать на территорию Международного образовательного центра. Оставив казенные "Жигули" Мефодия и личный скутер Кирилла на бесплатной, но хорошо охраняемой стоянке, они направились к тиру по периметру офисного комплекса, состоявшего из тоталитарно внушительных зданий в стиле позднего сталинского конструктивизма. Нерушимый союз и конструктивное единение старых стен и новых отделочных материалов однозначно свидетельствовали, что капитализм пришел в город не просто всерьез или там надолго, а навсегда.
Во времена оны весь этот обширный архитектурный ансамбль, украшавший одну из центральных площадей города никогда не открывавшимися гигантскими воротами с щитами и мечами, незыблемо принадлежал высшим курсам офицеров КГБ СССР. Но пришла пора, когда пользователи великого и могучего разложили его на комплектующие, и тех, кто его не уберег, существенно потеснили. От былого изобилия и архитектурных излишеств здешним гебистам достались только два здания и подземный тир. А вот бронзовый бюст основоположника КГБ, железного Феликса Дзержинского, перешел на нелегальное положение, и само закрытое учебное заведение захлестнула стихия либерального рынка. В главном штабном здании бывших курсов разместилась международная школа бизнес-администраторов, давшая, собственно, новое название этой городской достопримечательности. Там стали проводить различные международные семинары, симпозиумы, пресс-конференции и великосветские рауты-тусовки городских вершков и криминальных корешков. В строениях по соседству бывшие гебешные аудитории и классные комнаты были по-европейски капитально переоборудованы для размещения представительств иностранных фирм и компаний. А также для тех представителей отечественной бизнес-элиты, кому хватало средств на столь престижный юридический адрес.
Вместо офицерской гостиницы-казармы появился четырехзвездочный отель, блистающий черными зеркалами стеклопакетов и галогеновыми светильниками. Двухэтажная офицерская столовая стала шикарным немецким рестораном "Дрезден", а одноэтажный контрольно-пропускной пункт в тыловом месторасположении бывших курсов КГБ оккупировала американская кухмистерская "Макдональдс".
К американскому "Макдональдсу" задом, к германскому "Дрездену" передом за чугунными узорами низкого заборчика в небольшом скверике как раз и располагался трехэтажный особняк партийно-бюрократического вида, куда теперь направлялись братья Дербановы.
— В оружейке получишь ПМ или Стечкина, еще АКСУ…, - наставлял брата Мефодий. — Тебе положено два рожка и один магазин для пистолета.
— А РПГ или ДШК у вас там найдутся? — полюбопытствовал Кирилл.
— В нашем ведомстве есть все, но не для всех, — ответствовал Мефодий. — А только для тех, кто с вечера чистит сапоги, а утром надевает их на свежую голову, товарищ майор. Корочки свои не забыл?
— Все свое ношу с собой, кроме ствола, которого мне не положено по штатскому состоянию, — не мог не начать подход к оружию Кирилл. — Разве только родной брательник не посодействует и не сдаст в аренду м-а-ленький такой ствол. Помнится, где-то кто-то что-то про "беретту" воздух сотрясал. Чистоту и порядок гарантируем.
— Ну, если чистить оружие будешь и в прохожих с балкона не пулять. Будем посмотреть…
Оба брата Дербанова оружие уважали и всегда были готовы подписаться под североамериканским конституционным биллем, утвердившем право народа иметь и хранить оружие. Жаль, только народ этот заокеанский, а не наш. Впрочем, пресловутые наши люди в тир к компетентным органам тоже не ходят.
Братья вошли в особняк-контору, миновав помпезную мраморную доску с надписью "Общественная приемная Управления государственной безопасности". В необъятном холле с несколькими дверями, махнув удостоверениями перед прапорщиком в фуражке с фиолетовым околышем, через турникет двинулись вниз. Пискнул электронный замок, открылась дверь на лестницу и, спустившись на два лестничных марша в подземный бункер, они доложили о своем прибытии в микрофон на стене рядом с бронированной дверью.
В узком и длинном тамбуре бункера квадратный молодец в камуфляже без знаков различия, сидевший прямо под камерой наблюдения, отобрал у них удостоверения, сверился со списком, лежавшим у него на столе, затем предложил отметить в журнале время прибытия. А когда расписывался Кирилл придирчиво поинтересовался: