— Эрге, не волнуйся ты так, — в устремлённых на меня глазах Шуюн ясно читалась обеспокоенность. — Возможно, твоя девушка по-прежнему жива, — попыталась воодушевить меня она.
Лучше бы она была мертва!
— Не говори ерунды. Мы с ней так и не сходили ни на одно свидание, так что никакая она мне не девушка.
— Ну ладно. Раз говоришь, что она тебе не девушка, значит она тебе не девушка, — озорно заявила она, игриво высунув язык. — А я-то хотела перефразировать это так, словно тебе хотя бы раз свезло найти себе девушку.
В смысле «свезло»? Не выворачивай всё так, будто сами девушки мной не интересуются, ладно? Я уже говорила это миллион раз и готова повторить это снова: с подобной внешностью как у Цзянг Шую ни одна девушка не сможет перед ним устоять. Ни один другой парень не сможет его превзойти, стоит Цзянг Шую поднять голову!
В следующий же момент Чен Кьянру и Су Йинг вскрикнули и вылетели из-за стола, словно это был тонущий корабль.
— …
Не так должны были реагировать на меня девушки.
Шуюн же тем временем взорвалась хохотом.
— Вернитесь! — рявкнула я. Я до сих пор так и не выяснила, какой способностью обладает Чен Кьянру!
Дрожа от страха, обе девушки неспешно вернулись в комнату, так же, дрожа, уселись на свои места и продолжили дрожать сидя передо мной, не смея даже глаз на меня поднять. Я вздохнула, решив, что пытаться как-либо залечить их психологическую травму сейчас будет бессмысленно, и сразу перешла к сути.
— Чен Кьянру, какой способностью ты обладаешь? Не нужно объяснять, просто покажи.
— У-у меня нет никакой способности, — едва слышно пробормотала она в ответ.
Я притихла, прикидывая про себя, насколько можно сейчас доверять её словам. Этой небольшой паузы с моей стороны оказалось более чем достаточно, чтобы вновь вывести шаткую психику Чен Кьянру из равновесия.
— Это правда! — воскликнула она, резко подняв голову. — У меня нет никакой способности. Если не веришь, спроси у Динг Джуна и Су Йинг. У меня правда её нет!
Вообще-то её заверения вполне совпадали с тем, что я слышала от Су Йинг, да и я сама ни разу не чувствовала исходящих от неё характерных для активировавшейся способности энергетических волн. Возможно, она относилась к тому же типу людей, что и дядя с тётей, чьи способности было крайне трудно определить, однако, если это действительно так, хотя бы ради её потенциала, Чен Кьянру стоит оставить в команде.
Я кивнула, про себя прикидывая, как нам следует быть с этой троицей студентов дальше. На данный момент все они были для нас не более чем обуза, но, пройдя необходимую подготовку, все трое вполне могут стать полноценными членами команды. Вопрос был лишь в том, можем ли мы рассчитывать на их преданность.
Если обучим их всему, что знаем, то меньшей из потенциальных проблем будет их побег. Хуже придётся, если они попытаются перехватить инициативу в команде, но самым худшим вариантом будет их попытка всадить нам нож в спину. Я никак не могу подобного допустить!
— Как насчёт ваших семей? Знаете, что с ними сталось?
Динг Джун в ответ замотал головой.
— Я из детдома, а там человек считается полностью независимым по достижению восемнадцати лет. Сейчас же мне уже двадцать, так что я обязан сам о себе заботиться. Поэтому-то я и устроился на подработку в том супермаркете. Я целый месяц просидел там как в западне, прежде чем Лу Ренджи схватил меня.
Итого никаких привязанностей. Славно, этого мы берём!
Я перевела взгляд на Су Йинг. Она была носительницей способности психического типа, и, несмотря на то, что я не очень хорошо понимала теорию проявления в нас определённых сверхсил, я прекрасно знала, что подобные люди встречаются крайне редко и зачастую в результате оказываются очень полезными. Так что, если с ней нет каких-либо серьёзных проблем, я бы хотела её оставить.
Поймав на себе мой взгляд, Су Йинг передёрнулась и едва слышно пробормотала:
— Мертвы. Один съел другого… — дальнейшие же её пояснения о том, кто из родителей кого съел, и вовсе стали настолько тихими, что даже я со своим обострённым слухом не смогла расслышать, но выпытывать из неё эту информацию я не стала. В этом постапокалиптическом мире самую глубокую душевную рану, о которой даже говорить не было сил, люди могли получить лишь при виде того, как один дорогой член семьи пожирает другого.
Последняя же на очереди Чен Кьянру, едва сдерживая слёзы ответила: