Уже подлетая к земле, я быстренько создала десять ледяных ножей и метнула их в сторону её незащищённого из-за вращения брюха. Несмотря на то, что по-настоящему убить иного можно лишь ударом в голову, причинение большого количество незначительных ран тоже может принести определённую пользу, а животноподобные иные чаще всего наиболее уязвимы именно в районе живота.
В следующий же миг, когда мои ноги вновь коснулись земли, воздух пронзила серия дзынькающих звуков. Ударившись о чешуйки на животе иного, созданные мной ледяные ножи разлетелись в стороны и безвольно осыпались на землю. Пристально следя за полётом птицы, я про себя быстренько сосчитала количество ударов, что попали в чешуйки. Ровно десять. Жалко.
Однако в следующее же мгновение цветущий падальщик в небе внезапно издала яростный вопль. Да ладно! Неужели, я действительно смогла ранить её тем ударом в шею?
Пусть даже по-настоящему убить иного можно лишь уничтожив его мозг, с отсечённой от основного тела головой иной уже не способен причинить серьёзный урон человеку, даже если его голова способна плеваться молниями изо рта. У этой же птицы предо мной голова выглядела довольно устрашающей. Как и большинство иных, этот цветущий падальщик, похоже, предпочёл укрепить своё самое уязвимое место — черепную коробку — проигнорировав защиту шеи. Если так, то для победы достаточно будет просто переломить ей хребет. Придя к этому выводу, я решила сосредоточить свои атаки на её шее.
Проблема была лишь в том, что моим противником была птица. Пока она летает в небе, я не смогу нанести ей никакого даже самого худо-бедно серьёзного урона, пока та сама не начнёт пикировать вниз, чтобы атаковать меня. Иными словами, единственная стратегия, которую я могу применить в данной ситуации, это контратаковать при каждом удобном случае. В этот момент мне вновь невольно припомнился тот бой Ледяного Императора, свидетелем которого я стала. Интересно, сколько ещё времени пройдет, прежде чем я научусь подобно ему прокладывать себе ледяные тропы прямо в воздухе с той же лёгкостью, как если бы я скользила по земле?
Пока я размышляла, самочка успела сделать крюк в небе и вновь броситься в пике́ для новой атаки. Судя по издаваемым ею громким вскрикам, она была крайне разъярена, однако это же напомнило мне, что нынешние иные пока отличались от тех, что будут населять планету десять лет спустя. На данный момент все они были не более чем «новорождёнными» детьми, которым и шести-то месяцам от роду нет, и движут ими пока преимущественно лишь инстинкты. Несмотря на то, что в иных первого ранга уже начали потихоньку пробуждаться личностные качества, они всё равно больше походили на вспыльчивых и неуравновешенных детей.
Я материализовала новую порцию ледяных ножей чуть более худшего качества, чем предыдущие. При каждом новом снижении птицы, я запускала в неё две-три штуки из общего числа ножей. Первые несколько раз она слегка изменяла траекторию полёта, избегая их попадания в жизненно важные места, однако вскоре, похоже, осознала, что они не способны причинить ей вред. Их остроты не хватало даже для того, чтобы срезать ей перо, не говоря уже о том, чтобы повредить её чешую. В итоге она перестала обращать внимания на летящие в неё ледяные ножи и сосредоточилась на атаке.
По прошествии десятка таких атак, у каждого из нас появились первые ранения. В одном из налётов её клюв раскроил моё левое предплечье, в то время как мне удалось нанести удар по её крылу древком ледяного копья. Ни одна из этих ран не была смертельной. Разумеется, незначительными они тоже не были, однако до тех пор, пока они не снижают нашу подвижность, их вполне можно было игнорировать. Я вот от прилива адреналина даже боли не чувствовала.
Моего оппонента её травма, очевидно, также не особо беспокоила. Пожалуй, единственное, чего я добилась своей атакой, так это ещё пуще разъярила этого цветущего падальщика. Но то было и понятно. В конце концов, она была иным первого ранга и возглавляла довольно крупную стаю, так что, скорей всего, ей нечасто доводилось сражаться с людьми, что способны нанести ей хоть какой-нибудь урон.
Уйдя на очередной разворот, птица внезапно повернула голову в сторону второго поля боя и издала громкий протяжный вопль, так что я тоже тут же обеспокоенно обернулась назад. В отличие от моей довольно-таки жаркой битвы с иным первого ранга, наёмники вполне очевидно превалировали над своим врагом. Остальные цветущие падальщики из стаи не обладали защитой против огнестрельного оружия, поэтому, глядя на нескончаемый поток пронзающих небо пуль, они не смели снижаться слишком сильно. Усеянная трупами сородичей земля красноречиво указывала на судьбу любого, кто рискнёт приблизиться к обороняющейся группе наёмников.