— Ладно-ладно, только не плачь.
Я улыбался, глядя сквозь своё отражение на экране ретранслятора.
— Как там твои? — с теплотой, которую я различил даже через шипение, спросил он.
— Вот вчера только получил от Флорэнс сообщение. Говорит, что всё в норме… Она… они держатся. Ждут очень сильно.
Я украдкой смахнул слезинки, предательски выскользнувшие из глаза.
— Ролстон Дэвид. 16223. Зафиксировано резкое эмоциональное возбуждение, — раздался металлический голос ВИ.
— Чёрт, подери! Я совсем забыл про эту железку. Йонас, ты пока повиси — мне нужно будет сейчас отойти.
— Понял тебя, старик. Я пока душ приму.
Виртуальный Интеллект продолжил:
— Подойдите к камере и приготовьтесь к прохождению теста.
— Да я в порядке, железяка ты несчастная, — я так давно не слышал голоса ВИ, что сейчас чувствовал себя словно ударенным пыльным мешком по голове.
Я развернул стул к камере, наклонился столь близко, пока глазок не загорелся зелёным и начал тестирование.
Когда с этим недоразумением было покончено, ВИ весёлым, насколько могло позволить имитирование человеческой речи, голосом подытожил:
— Ролстон Дэвид. 16223. Все показатели в норме. Хорошего дня!
Я щёлкнул тумблер и стал дожидаться ответа Йонаса. Прошло не более пары минут, когда тишина в динамике оборвалась и он вновь в унисон шипению крикнул:
— Ну, как ты, старик, жив?
— Не дождёшься! Чёрт, я и забыл об этой хренотени!
— Да, друг. «Внутрянку» всю эта виртуальная дрянь прослушивает. Уолпэкс говорят, дескать, она дальше внутренней связи не работает, но чёт я сильно в этом сомневаюсь.
— Согласен с тобой. Другое дело, что она тупая, как валенок, а так — да. Малёха напрягает теперь.
— А, забей! Дрочи теперь только без света, старый извращенец.
— Пошёл ты!
Этот говнюк в ответ так сильно заржал, что на динамике сработала защита по верхним частотам. Когда мы чуть успокоились, я продолжил:
— Слушай, Йон Би, пока ты, как лучший шутник на этой планете не поцарапал потолок своей короной, — начал я с язвой, — предложу тебе одну вещь, но надеюсь, что ты действительно тот человек, которого я себе представляю.
— Ты о чём, Дэйв? — он всё еще хихикал.
— Я о твоей никчёмной криворукой заднице, которая так до сих пор не может заставить работать грёбаный харвестэр! Вот о чём.
Он что-то попытался промямлить в ответ, но я его оборвал:
— Короче, так! Слушай дядю Дэвида внимательно. Так как он настоящий шахтёр и научит тебя уму разуму. А если без шуток, то у меня созрел план.
— Выкладывай, Дэйв. Я весь — внимание!
— После сегодняшнего дня мне осталось всего раз пять выйти на смену, если пласт мозги не начнёт делать. Соответственно, я буду курить бамбук оставшиеся примерно шесть-восемь дней.
— Господи-Боже! Уже прошло столько времени?! — завопил он.
— Да, Йонас, да! И тебе его охренеть как не хватает. К чему бишь я. Я смогу прописать альтернативный путь своего транспортёра.
— Стой, а это законно?
— Само собой, Йон Би! Это не запрещено, мало ли какая хрень может на прииске случится и ты, как оператор 4 класса должен об этом знать, так что давай-ка на чистоту! Никакой ведь ты не шахтёр, а?
Он долго молчал вместо ответа, а я лишь ждал — не хотелось чрез меры давить на пацана. Наконец, он тяжело выдохнул и медленно заговорил:
— Слушай, Дэвид, ты прости меня, что сразу не сказал… Я наверное зассал, не знаю. Может действительно думал, что здесь всё так же просто как и в третьем классе, но… Короче, — он перешёл почти на шёпот, хотя в этом не было смысла, — у меня только формально четвёртый класс.
— Это, блин, как?!
— Я его… купил…
— Ты совсем с дуба рухнул?!! Ты о чём вообще думал, идиот?!
— Да знаю-знаю. Чего сейчас-то орать. Ничего не измениться. Думал опыта здесь наберусь и всё будет тип-топ.
— Опыта, он мать-его-за-ногу наберётся! — не утихал я. — Стоп. Твой харв всё это время работает в автомате?
— Да… Я попытался перейти в ручной, но чуть не навернулся с породой, а потом въехал в транспортёр… и короче, так.
Я просто сидел, сжав ладонями голову, и уставившись в пол, материл засранца про себя что хватало словарного запаса.
— Понимаешь, девчонка, с которой я тусил, она как бы несовершеннолетняя…
— Что? Это, нахрен, как?
— Мы начали встречаться, когда ей было четырнадцать, а мне — двадцать. Но она совсем не выглядела на свой возраст!
— Это просто финиш, Йонас. У меня нет слов, — устало пробубнил я.
— Никто не был против. Я тебе отвечаю! Но недавно она сказала, что…