Юлия разворачивается и идет в сторону своего бывшего института, туда, откуда пришла. С шумом налетает порыв ветра, неся в себе желтые листья.
-Мы стояли, так же как и шли – взявшись за руки. Только увидев вакханалию, творившуюся между зараженными детьми и военными, я почувствовала, как рука Насти дернулась в моей. Она хотела развернуться и побежать. Но я лишь крепче стиснула её ладонь. Не могу сказать, то ли я так доверяла Сереже, что беспрекословно верила в правильность его решений, даже если они были практически самоубийственными, то ли я не хотела возвращаться в обезумевший город, бросив остальных, и искать нового спасения, когда пункт эвакуации был уже так близко. Ульяна тихо предложила отступить. Мы все смотрели на Сережу, а он, молча, смотрел на разбредающихся по дороге зараженных детей. За их спинами сбивалась в кучу люди, проскочившие через них. Впереди было спасение. Сережа что-то прошептал, а затем повернул голову к нам и громко, чтобы все слышали, сказал: «Детей к себе не подпускайте. Если что, лупите ногами». И он побежал, все остальные за ним. Сашина рука больно рванула мою, и я, ничего не соображая из-за бешеного уровня адреналина, тоже помчалась вперед. Мы старались не растягиваться цепочкой, сохраняя подобие стратегического построения. Как «свинья» у крестоносцев. Я бежала почти в слепую, ничего не видя из-за спины Данилы, но когда я слегка протиснулась вперед и вытянула голову, то увидела, что мы несемся прямо на маленького мальчика. Не шустрый. Обычный зараженный. Я помню его пустые голубые глаза и золотистые волосы слипшиеся от крови. Он протянул руку в нашу сторону, и тут же Сережа, бежавший первым, снес его резким ударом ноги в лицо.
Юлия останавливается и оглядывается назад, на место описываемых событий, затем продолжает идти.
-Быстро перемещаться, взявшись за руки, было очень сложно, тем более сбившись в кучу. Наши ноги цеплялись друг за друга, все спотыкались, но всё равно продолжали бежать. Ульяна позади меня постоянно визжала. Я была в самой середине нашего построения, и видела только окружавших меня одногрупников, почти не имея представления, куда мы направлялись. – Юлия – невысокая миниатюрная девушка, что объясняет, почему ей был перекрыт обзор. - Я помню бледное напряженное лицо Тани. Сережа впереди что-то кричал. Некоторые из ребят, иногда притормаживали, чтобы оттолкнуть пинкомоказавшегося поблизости зараженного. Когда кто-то спотыкался, бежавшие рядом подхватывали его, вновь ставя на ноги. Казалось, что мы бежали целую вечность. Я посмотрела в бок и через проем между телами увидела, что мы уже в черте зараженных детей. И ещё, от тротуара в нашу сторону с открытыми ртами неслись двое шустрых…
Виктор Суриков (до инцидента – студент, одногрупник Сергея Нестерова)
-Серега бежит по центру, я слева. Бегу боком, так что жутко неудобно. Ещё же надо мелюзгу распихивать. Но с обычными зараженными это было просто, а вот с теми, которые бегали посложнее. Они мельтешат, сволочи, быстрые как грызуны. Причем, если медленного от себя оттолкнуть – всё, считай, нейтрализовал. А быстрый только злее становится. Помню, один на нас понесся, Серега его ногой отпихнул, прямо по носу. Зараженный метра на два отлетел, опрокидывая спиной медленных. Затем резко вскочил и опять на нас кинулся. А мы как бы ему на встречу бежим. И вот Серега свободной рукой делает замах и со всей дури лупит зараженного наотмашь в ухо. Тот отлетает вправо прямо под тяжелые ноги нашего футболиста, Санька. Саня, не растерявшись, использует голевую передачу и лупит дьяволенка носком с такой силой, будто штрафной пробивает. Куда точно, я не заметил. Но зараженный полетел очень далеко, ещё и кувыркаясь в полете. По-моему после такого никто бы не поднялся. Даже он.
Виктор закатывает темные глаза и шумно выдыхает.
-Конечно, мы понимали, что это были маленькие дети. С взрослыми в той ситуации мы бы просто не справились. Конечно, мы понимали, что они – живые люди. Но когда видишь безумное существо, недавно разорвавшее на клочки здоровенного военного, и теперь, брызгая кровавой слюной с визгом мчащееся на тебя, не думаешь о том, что это живой ребенок. В висках как барабаны стучала кровь, адреналин зашкаливал, замедляя и размывая окружающий мир. Паника мешалась с агрессией. Хорошо ещё, что самообладания хватало на то, чтобы позаботится о ближних и не распустить руки, наплевав на неудобство. Мы ломали направо и налево, не обращая внимания на возраст и пол ребенка. Просто видели в них смертельную опасность и следовали первобытным инстинктам. «Бей или беги». Мы делали и то, и другое…
Юлия Наумова (до инцидента – студентка, одногрупница Сергея)
-Я крикнула, что слева бегут двое и все разом повернули головы. Ульяна, семенившая позади всех, визжа, попыталась протиснуться вперед. Настя рядом тихо произнесла «Мы попались». Зараженные быстро приближались. Я уже практически видела, как они запрыгнут на одного из нас, и всем остальным придется в панике разбегаться. Чувствовалось нарастающее напряжение. Сережа поторапливал нас, но, разумеется, мы не могли бежать быстрее зараженных. К тому же всё равно укрыться было негде. Настина ладонь выскальзывала из моей, она была готова убежать в любой момент. И когда между нами и зараженными осталась всего пару шагов, Саша, на которого, по-видимому, и была направлена атака, высвободил руки. Он сделал это так резко, что державшая его Таня, на ходу повалилась на асфальт, утягивая меня вслед за собой. Но, к счастью, Настя вытянула нас обоих. Я вновь почувствовала её крепкую хватку. Сережа крикнул, чтобы никто не останавливался, но вряд ли хоть кто-то остановился бы, даже не смотря на то, что цепочка разорвалась, и мы оставили позади друга. Остаток пути мы уже бежали в хаотичном порядке. На ходу я оглянулась через плечо, и когда увидела, что к Саше почти в плотную приблизились зараженные дети, в сердце больно кольнуло.Он хоть и был спортсменом, раза в два выше детей, но, как мне кажется, в той схватке всё решала скорость, а не сила.
Юлия останавливается на месте и смотрит назад. Видно, как она нервничает, вспоминая об этом.
-Саша схватил обоих за волосы. Сначала первого левой рукой, дернув его вниз и заставив, упасть на колени, затем второго правой, сразу же ударив его коленом в грудь. Тот, что стоял на коленях, обхватил пальцами державшую его руку, и попытался подтянуть её ближе к зубам. Саша это почувствовал, и рванул второго зараженного вправо с такой силой, что тот на огромной скорости врезался своей головой в голову первого. Они оба полетели на асфальт. Я помню, как возликовала, даже что-то крикнула от радости. А Саша, выбросил из ладоней остатки детских волос и не спеша направился к приходившим в себя зараженным. Они неуверенно и как-то непривычно медленно пытались подняться, покачивая покалеченными головами. Саша, замахнулся ногой и с безумной силой ударил по лицу сначала первого, а потом второго. Они оба откатились по асфальту, и так и остались лежать, раскинув свои детские руки. Это видела только я одна, и никому потом об этом не рассказывала. Но Саша улыбался. Злой звериной улыбкой. Он оглядел побежденных детей, и засеменил вслед за нами, расталкивая по пути медлительных зараженных.
Она поднимает глаза к небу, потом медленно переводит их на камеру.
-Мне кажется, инцидент всех нас, в некоторой степени, сделал чудовищами. И это не потому, что мы сошли с ума. А потому, что чудовища жили в нас всегда, и когда в их безумных и страшных действиях появилась необходимость, они с радостью вышли на волю. Желанием жить мы разрушили им клетку из моральных принципов и страха перед наказанием. Насилие во имя чего-то… Порой это даже приятно.