После того, как Оуэн ушел, еще долго не могла успокоиться и заново, раз за разом, перечитывала текст письма. Я так долго шла к этому, так стремилась доказать самой себе и своей семье, что смогу добиться в этой жизни чего-то стоящего. И вот, это случилось, а я не знала, как на это реагировать. Да, я счастлива, но в то же время боюсь той неизвестности, что ждет впереди.
Через некоторое время вышла из своей комнаты и спустилась вниз. Родители были на работе, и я была этому рада. Знала, что, когда сообщу им новость, увижу в их глазах упрек. Им обоим плевать на меня и на мои чувства, так было всегда. И потому хотела отодвинуть этот момент как можно дальше.
Налила себе сока и вернулась в комнату. Заняться было нечем, стала собирать вещи. Первым делом упаковала альбомы с фото. Наверное, я была скучной, потому что не умела отдыхать, как остальные подростки. Единственным моим развлечением была фотография. Это больше, чем искусство. Это только мой мир, который я бережно и трепетно храню в своих работах. Та часть меня, которая не заключена ни в какие рамки. В ней я свободна в своих желаниях и мечтах.
Совсем недавно я выиграла в конкурсе начинающих фотографов. Что стало для меня сюрпризом, ведь я не подавала заявку на участие. Оказалось, это сделал Оуэн. "Скорее, статуя Свободы споет гимн, чем ты решишься", сказал он тогда. И был прав. В итоге я победила и получила настоящий Canon EOS 5D Mark III. Это было невероятно! Эта камера была мечтой для каждого начинающего фотографа. Моя исполнилась.
Услышала, как внизу пришли родители. Глубоко вздохнув, спустилась к ним. Они стояли в коридоре, тихо обсуждая очередную проблему генной медицины. Да, мои родители — ученые. Причем, ярые фанатики. Во всяком случае, чаще всего мне так и казалось.
— Привет, — сказала им.
Мама повернулась ко мне, улыбнувшись.
— Привет, дорогая, — сказала она, — как твой день?
— Отлично, — нехотя ответила ей.
Отец молча махнул рукой и направился в зал. Как обычно, печально подумала я. Мама же продолжала играть роль заботливого родителя. Подошла и обняла меня, в нос сразу же ударил терпкий запах ее духов, которые я на дух не переносила. Отстранившись от нее, прошла в комнату к отцу. Мама шла следом, села рядом с ним на диван, и уже через минуту они увлеченно обсуждали вопросы своей работы.
— Мам, пап, — сказала я чуть громче, чем следовало, чтобы привлечь их внимание, — мне нужно вам кое-что сказать.
Они будто не слышали. Продолжали разговаривать друг с другом, не обращая на меня внимания. Иногда у меня возникал вопрос, а заметили бы они вообще мое отсутствие в своей жизни? Ответ меня совершенно не радовал.
— Меня приняли в Чикагский университет, — быстро сказала, ожидая их реакции.
Мама замолчала на полуслове. Резко повернулась ко мне.
— Что? — она была удивлена, — ты же должна была поступать в наш институт. Мы с твоим отцом уже обо всем договорились!
— Что это за шутки, Саманта? — строго спросил папа, — ты не можешь так поступить.
Я не ждала от них поздравлений. Не ждала, что они разделят мою радость. Но и видеть такую реакцию было больно.
— Это вы решили за меня. Как всегда, даже не спросив, хочу ли я этого.
— Саманта, ты не понимаешь, — мягко обратился ко мне отец, — это просто небольшой твой каприз, не более.
Мама сидела с неестественно прямой спиной, бледнея на глазах. Мне стало ее жаль, на самом деле жаль. Но это мое решение, и я готова идти до конца.
— Что скажут люди? — всхлипнула она.
Отлично. Ее всегда лишь это интересовало. Что скажут ее коллеги, ведь она постоянно хвалилась, что я пойду по стопам родителей.
— Не думаю, что учеба в престижном университете является чем-то зазорным, — спокойно ответила ей.
— Мы не будем ее оплачивать, — тихо сказал отец.
— Я и не жду этого. И меня это уж точно не остановит, — сказала им и направилась в свою комнату.
— Дерьмо!
Оуэн прав. По-другому и не скажешь…
Мы сидели в баре, я только закончила рассказывать про реакцию родителей.
— Ну, я знала, что так будет, — печально улыбнулась ему, — так что, все нормально.
Парень сделал глоток из своего бокала и отправил в рот кусок пиццы. Он смотрел на меня слишком пристально, слишком понимающе. Оуэн понимал, что я чувствую сейчас и старался меня приободрить.
— Хочешь, я поеду с тобой в Чикаго? — спросил он, — хотя бы буду уверен, что ты хорошо устроилась.
Покачала головой.
— Нет, Оуэн, — ответила ему, — я справлюсь.
Он заглянул мне в глаза, убеждаясь в моих словах или ища ответы на свои невысказанные вопросы. Я постаралась улыбнуться как можно искренне.