Есть также «программы помощи», которые финансируют Американская федерация труда, западногерманские и норвежские профсоюзы. Различные шведские и бельгийские организации принимают участие в одной из «индейских программ», безвозмездно предоставляя так называемые «запакованные школы». ЮНЕСКО готовит для индейских общин всевозможных экспертов. Главным центром этой проиндейской деятельности ЮНЕСКО, или, точнее сказать, подчиненная ему организация КРЕФАЛ, символически выбрала Пацкуаро.
1960 год стал в известной мере поворотным в истории официального индигенизма. В этом году умер Гамио (вскоре после Третьей панамериканской индигенистской конференции, которую он подготовил и которая по своей программе и результатам ничем не отличалась от предыдущей, Кусканской). Новым президентом Панамериканского индигенистского института становится значительно более прогрессивный американист Мигель Леон-Портилья, снискавший мировое признание и как один из известнейших современных знатоков духовной культуры доколумбовой Мексики. Еще вместе с Гамио руководящие посты в организациях официальных индигенистов заняли известные этнографы (иногда антропологи), принадлежащие к левому лагерю (некоторые из них даже состоят или состояли в Компартии Мексики). Например, профессор Хуан Комас, д-р Рикардо Росас, д-р Гонсало Агирре Бельтран, д-р Деметрио Соди и др. Вместе с этими людьми, которые, безусловно, хотят помочь индейцам, социалистические индигенисты могут начать широкий, серьезный и дружественный обмен мнениями, который принесет бесспорную пользу конечной цели всякой подлинной индигенистской теории - поискам наиболее приемлемого и прогрессивного пути решения индейской проблемы. А успешных поисков такой оптимальной индигенистской модели (социалистические индигенисты имеют тут надежный компас в наследии Хосе Карлоса Мариатеги) требует теперь не только тяжелое положение коренного населения Америки, их требуют и сами индейцы.
Отдельные проекты, даже если их авторами движут самые искренние побуждения, естественно, не могут целиком разрешить все экономические и социальные аспекты индейской проблемы в Латинской Америке, хотя в интересах истины мы должны признать, что многое было уже осуществлено и в некоторых странах в отдельные периоды (например, в Гватемале в пору правления президентов Арбенса и Аревала, в Перу при современном военном правительстве и особенно в Чили при правительстве Народного единства) в этом отношении были предприняты шаги кардинального значения.
Однако, так же как в Северной Америке (мы приводили в качестве примера племя навахов), и в Латинской Америке свои экономические и социальные проблемы должны будут решать в первую очередь сами индейцы. Здесь, пожалуй, уместно еще раз напомнить об основном отличии между положением индейского населения в Северной и в Латинской Америке. В Северной Америке индейцы по преимуществу живут в резервациях, которые представляют собой небольшие индейские автономные территории, как бы самостоятельные административные единицы. Несмотря на множество совершенно очевидных недостатков, такие резервации имеют ныне для индейцев и одну существенную выгоду. Они усиливают у них ощущение принадлежности к данному племени, помогают (хотя бы в теории) сохранить родной язык и некоторые черты национальной культуры.
В Латинской Америке положение совсем иное. Индеец живет здесь среди других отдельных креольских, а то и негритянских, граждан республики, границы которой при этом отнюдь не совпадают с границами расселения отдельных индейских групп. Так, например, представители одной из крупных индейских народностей Латинской Америки - аймара - живут в Перу, Боливии и даже в Чили.
Дело в том, что создатели этих латиноамериканских республик первоначально не учитывали возможности самостоятельного, своеобычного развития индейских народностей, да, как правило, и не сочувствовали такому развитию. Так, например, прославленный латиноамериканский революционер, герой борьбы за независимость от Испании генерал Сан-Мартин вскоре после того, как взял в свои руки власть в одной из самых заселенных индейцами стран Америки - Перу, издал декрет, по которому коренное население страны не разрешалось более именовать индейцами; теперь индейцев следовало называть перуанцами. Естественно, что с изданием этого декрета индейцы, вчерашние подданные испанского короля, не стали перуанцами, ничем не отличающимися от перуанских белых и перуанских негров.
Хотя 10 февраля 1825 года Симон Боливар заявил в перуанском конгрессе, что «освободительная армия (креолов) вернула сынам Манко Капака свободу, которую у них отнял Писарро», однако, в сущности, и он не стремился полностью освободить индейцев. По его представлениям, жители Южной Америки - это некая «Raza nueva» (новая раса) или «Raza morana», как ее тогда называли (morana - коричневый, смуглый). Новую нацию, новую расу составляет все население Латинской Америки: белые, негры, индейцы и метисы. Все члены этой «новой американской народности» имеют равные права и равные обязанности. Такое понимание индейской проблематики, разумеется, не отвечало реальному положению вещей и не удовлетворяло требованиям, за которые индейцы Анд сражались во время бесчисленных восстаний колониальной эпохи. А потому эта идея, вернее, даже эта мечта великого освободителя так и осталась лишь мечтой. Мечтой неисполнившейся и неисполнимой.
Со времени провозглашения декрета, подписанного Сан-Мартином, прошло уже сто пятьдесят лет. Естественно, что ситуация в Латинской Америке изменилась. Ныне мы встречаемся тут с двумя в корне противоположными тенденциями: с одной стороны, это тенденция к ассимиляции индейцев, с другой - тенденция к формированию современных самобытных индейских народностей, а возможно - и наций. Ассимиляция явно постигнет огромное большинство мелких индейских племен, особенно примитивных обитателей востока Южной Америки. Но как будут развиваться большие индейские группы Латинской Америки, например кечуа, которых в андской области живет не менее шести миллионов? Сформируются ли они в современную индейскую нацию или перуанские кечуа в самом деле превратятся в перуанцев, боливийские - в боливийцев, эквадорские - в эквадорцев и т. д.? Точный ответ на этот вопрос даст только будущее.
Поскольку в этой книге нас интересуют лишь индейцы, мы уделим внимание второму из двух названных вариантов - тенденции к созданию современных индейских народностей, а возможно - и настоящих наций. Вспомним прежде индейские племенные группы, которых этот вопрос касается более всего. К ним, например, принадлежат мапуче (чилийские арауканы), тараски в Мичоакане, мексиканские отоми, сапотеки и миштеки мексиканской Оахаки, четыре гватемальские группы: мам, кекчи, какчикель и киче, пипилы в Гондурасе и т. д. Однако самым актуальным остается вопрос возможного формирования в современную нацию в полном смысле этого слова двух уже упомянутых андских групп - кечуа и аймара, а также юкатанских майя. Причины приоритета этих этнических групп в процессе создания современных наций следует искать в их далеком прошлом. Что касается самой многочисленной из них - кечуа, то мы должны вернуться во времена Тауантинсуйу, в империю инков. Как известно, инки на всей территории своей обширной и густо населенной империи (то есть примерно на миллионе квадратных километров) вводили кечуа как единый общегосударственный язык.
Они кечуанизировали десятки индейских племен, а во вновь захваченные земли посылали говорящих на языке кечуа колонистов, часто живших ранее в непосредственном соседстве со столицей Куско. Таким образом, язык кечуа получил широкое распространение. И сейчас на нем говорит около 7 миллионов индейцев, занимающих компактную территорию сопредельных районов в Перу, Боливии, северном Чили, Аргентине, Эквадоре и на юге Колумбии. Аймара, древний народ, обитающий на Альтиплано, в окрестностях озера Титикака, еще в доинкские времена аймаризировали своих соседей; этот процесс ассимиляции продолжается. В настоящее время, например, завершается, аймаризация чрезвычайно интересной небольшой этнической группы уру-чипайя. Ныне аймара занимают обширную территорию в Боливии и южном Перу, составляя на ней подавляющее большинство населения. Майя на Юкатане и в соседних областях Месоамерики также составляют на своей довольно значительной территории 65-100 процентов населения. Кроме того, в период великого национально-освободительного восстания (вторая половина XIX века) майя вернули своим городам и селениям чисто индейский облик. И даже относительно слабое развитие капиталистических отношений в населенной индейцами деревне, как оказывается, не мешает постепенному формированию в странах Латинской Америки современных индейских наций. Большим препятствием является, пожалуй, параллельное формирование в тех же республиках креольских народностей.