Я тебе, о повелитель,
С детства верен всей душою.
Ты открыл передо мною
Путь к Познанью, мой учитель.
В Ольянтае умножались
Силы от твоей науки,
Но лицо мое и руки
Часто потом покрывались.
Я врагов твоих караю
Как неутомимый мститель.
Храбрых анти предводитель -
Страх повсюду я вселяю.
Бил врагов везде, всегда я.
Лил их кровь всегда, везде я.
Всех их, как петля на шее.
Душит имя Ольянтая!
Ты моими взял руками
Грозный край хананский горный,
Диких юнков непокорных
Я привел к тебе рабами.
Я обрезал крылья чанкам,
Села их предав пожарам!
Не сдержал моих ударов
Даже гордый Вилька-Ванка.
В битвах место Ольянтая
Впереди перед отрядом.
Я иду со смертью рядом,
Всех врагов с пути сметая.
Так, хитря с врагом порою,
И всегда сражаясь смело,
Я тебя владыкой сделал
Над бескрайнею страною.
Ты мне дал награды, Инка.
Дал высокие отличья,
Я обрел в тебе величье.
Но как прежде - я пылинка,
Я ничто перед тобою,
Я твой раб, как было прежде,
Хоть хожу в твоей одежде
И с повязкой золотою!
Правда, Инка Ольянтаю
Отдал Анды в управленье.
Но, горя одним стремленьем.
Я сегодня повергаю
Пред тобою, сын Светила,
Храмы, лам, посевы, всходы.
Сами Анды, их народы,
Всю их мощь и все их силы!
Дай шагнуть ступенью выше!
Дай! Прошу, Солнцерожденный,
Дай, прошу, мне Койлюр в жены!…
Инка! Умоляю! Слышишь?!
Сильный милостью твоею,
Озаренный светом звездным,
За тебя в сраженьях грозных
Жизни я не пожалею!
Инка Пачакути
Предначертано судьбою,
Что должно с тобою статься!
Ты решил со мной сравняться?!
Ты рожден на свет слугою!
Ольянтай
Вырви сердце!…
Инка Пачакути
Ты диктуешь
Мне готовое решенье?
Я один - источник права,
Я один - добро и слава.
Прочь, безумное творенье!
Ольянтай уходит к своим воинам в Высокую землю. И готовится к битве. Между тем Коси Койлюр родила в Куско дочь и назвала ее Има Сумах (это имя позаимствовала в наше время известная индейская певица). Разгневанный инка заточает обеих - мать и дитя - в монастырь «невест солнца». Но при этом разлучает их. И Има Сумах растет в монастыре без матери, со своей единственной подружкой Питу Сальи.
Между тем инка готовит месть смельчаку; как и Ольянтай, он снаряжает войско под командованием полководца Руми Ньяви. Но Ольянтай в первом же сражении уничтожил войско инки. Самому Руми Ньяви едва удалось спастись. Миновали годы. Руми Ньяви вновь отправляется в поход. В горах он заманил Ольянтая в западню, захватил его и привел в столицу империи. А в это время здесь же, в Куско, в монастыре «невест солнца» мать Коси Койлюр и дочь Има Сумах находят и узнают друг друга. И еще одно событие происходит в столице: старый инка Пачакути внезапно умирает и на престол вступает Тупак Инка Йупанки. Ему и надлежит покарать Ольянтая. Но когда новый инка узнал, что его родная сестра более десяти лет томилась в монастыре, когда он увидел дочь своей сестры и Ольянтая Иму Сумах, он сменил гнев на милость. И вот Ольянтай не только спасен, но и возвеличен. Послушаем конец древней драмы:
Тупак Йупанки:
Довольно.
Снимите с них путы.
А ты, Ольянтай, встань и приблизься ко мне.
Если хочешь, можешь бежать.
Ты свободен, как лама в Андах.
Хочу, чтобы ты познал силу моего сердца.
Выше вознесу тебя, чем вознес тебя мой отец.
Был ты полководцем и господином в Антисуйу.
Ныне тебя наместником своим назначаю.
Не будешь жить в Тамбу.
Здесь, в Куско, твое место, рядом со мной будешь на троне…»
Таков счастливый эпилог драмы об Ольянтае, человеке незнатного происхождения, полюбившем дочь самого инки и с оружием в руках отстоявшем свою любовь.
Поскольку (по крайней мере в настоящее время) нам не известна письменность доколумбовых индейцев андской области, в нашем распоряжении нет хроники этого государства, написанной ими самими. Имеющиеся у нас сведения об андских индейцах, а точнее, о Тауантинсуйу, исходят от испанских хронистов первых лет конкисты (о том, «что было до того», то есть о доинкских высоких культурах андской области, в таких собщениях ничего не говорится). Но есть у нас и еще один источник. Это написанные по-испански сообщения о жизни в Тауантинсуйу, вышедшие из под пера перуанских индейцев. Среди литературных памятников подобного рода особое место занимает вдохновенное сочинение дона Гарсиласо де ла Веги. Этот «дон» с типично испанским именем родился в 1539 году и был сыном испанского конкистадора Себастьяна Гарсиа де ла Веги, принимавшего участие в завоевании Перу, и племянницы Уайна-капака, последнего инки доконкистадорского периода. Таким образом, мать Гарсиласо, Чимбу Окльо, была не только чистокровной индианкой, но и одной из немногих уцелевших представительниц бывшей правящей гзнастди. Согласно инкской терминологии, она была ньюста - принцесса. Позднее отец Гарсиласо женился на благородной испанской даме, а ньюсту Чимбу Окльо терпели уже только как его содержанку. После смерти отца Гарсиласо вместе со своей матерью был изгнан из дома «законной вдовой». Впоследствии он уехал в Испанию. Там он много учился и в свое время, безусловно, принадлежал к числу самых ученых людей Иберийского полуострова. Ни своей родины Перу, ни своей матери он больше уже не увидел, но в знак сыновней любви к ним обеим создал памятник о Тауантинсуйу, оставив нам великолепное описание уничтоженной Писарро цивилизации. Труд его носит название «Подлинные комментарии, рассказывающие о происхождении инков» («Comentarios reales que tratan del origen de los Incas»). Хотя патриотический пыл Гарсиласо, вероятно, изрядно добавил красок там, где, по мнению автора, империи инков их недоставало, произведение это принадлежит к ценнейшим из немногочисленных картин литературно-исторической галереи, посвященной прошлому доколумбовой Америки. «Подлинные комментарии» Гарсиласо сразу же были переведены на несколько языков, но в Испании чтение этой книги было запрещено под страхом наказания, а в колониальном Перу, да и во всей колониальной испанской Америке, оно расценивалось даже как государственная измена.
Из испанцев, прибывших в Перу в годы конкисты, первую и, безусловно, ценнейшую обобщающую работу написал Педро Сьеса де Леон. Называется она «Хроника Перу» («Cronica del Peru») и содержит много важных этнографических сведений, которые автор приводит, опираясь на личные наблюдения.
Тексты сказаний и народных преданий перуанских индейцев той поры записал другой испанец, Хуан де Бетансос. Он был женат на представительнице бывшей правящей династии - на родной сестре Атауальпы, и она рассказала ему много семейных преданий и легенд, повествующих о происхождении инков и о приходе их в Перу. Труд Бетансоса называется «Собрание сообщений об инках» («Suma у narracion de los Incas»). О завоевании Тауантинсуйу рассказал в своей ценной хронике «Сообщение об открытии и завоевании королевства Перу» («Relacion del descumbriento у conquista de los reynos del Peru») и один из многочисленных членов хищнической семьи Писарро - Педро Писарро. Религиозные представления и ритуал «язычников» - индейцев империи инков - описал испанский священник Кристобаль де Молина в своей книге «Сообщение о легендах и обычаях инков» («Relacion de las fabulas y ritos de los Incas»).
И наконец, следует упомянуть об одной весьма своеобразной работе. В 1908 году Ричард Пичман обнаружил в копенгагенской библиотеке книгу в двух томах под названием «Новая хроника и хорошее правление» («Nueva cronica у buen gobierno»). Автором ее оказался один из потомков инкского рода - Фелипе Хуаман Пома Айала. В первом томе своей хроники он повествует о Тауантинсуйу, о его правителях и культуре. Во втором - об испанском завоевании и жестокостях колонизаторов. Но особую ценность этой книге придают его рисунки, бесхитростно-наивные и вместе с тем необычайно достоверные. В целом они представляют собой единственную в своем роде рисованную хронику Тауантинсуйу. Значение их буквально неоценимо.