Всю эту страну и ее обитателей испанцы ошибочно назвали некогда Богота (видимо, потому, что так назывались одна из рек, протекавших в этой области, и важнейший из 42 индейских городов, существовавших здесь ко времени появления первых конкистадоров). И столица Колумбийской республики сохранила это название до сих пор.
Земли муисков украшали десятки красивейших озер («лагун»), которым они поклонялись. Тут не слишком тепло. Почти нет лесов. Но зато исключительно плодородная почва, регулярные дожди, и потому нет ничего удивительного, что именно здесь с древнейших времен селились колумбийские индейцы, облюбовав это горное плато и превратив его в такое же горнило индейских культур, каким была в Месоамерике область мексиканских озер. По плотности населения страна муисков занимала первое место во всей доколумбовой Америке. В начале XVI века тут жило примерно 60-70 человек на один квадратный километр. Эти племена и народы достигли весьма высокого уровня культуры и уже были подготовлены к тому, чтобы создать такое же культурно-политическое единство, какое, например, создали ацтеки в Мексике.
Однако к приходу испанцев этот процесс еще отнюдь не был завершен, и потому европейцы столкнулись не с единым государством муисков, а с девятью рождавшимися государственными объединениями - племенными союзами. В эти «королевства», как их называли испанцы, входили отдельные муисские «княжества». По-чибчаски они назывались усака и состояли обычно из населения одной большой долины, членов одного племени, живущих примерно в 80-120 деревнях. Во главе усака стоял наследственный верховный вождь, который утверждался на этом посту правителем государства. Каждой деревней управлял местный вождь, руководивший всеми делами и работами, а порой вмешивавшийся и в личную жизнь тех, кто держал на своих плечах все государство, - лично свободных земледельцев. Муиски выращивали картофель, кукурузу, киноа, батат, коку, помидоры и табак. Из животных ими была приручена только собака. Наряду со свободными муисками - крестьянами, горняками, ремесленниками- на «благо государства» и его правителей-«князей», вождей, военачальников и жрецов - работали и многочисленные рабы из военнопленных. Если рядовой муиска не был земледельцем, он был ремесленником. Изготовлял ткани, довольно грубую керамику и обрабатывал драгоценные металлы или камни - главным образом изумруды. Именно в обработке золота муиски достигли исключительного мастерства, хотя ни на одной из территорий муисских государств золото не добывалось. Зато у муисков были десятки шахт для добычи изумрудов, а в некоторых из них ведутся работы и поныне. Таким образом, рядовой индеец-муиска приумножал богатство своего государства и работой в изумрудных шахтах, находившихся в Сумундоке, Чиворе и многих других местах. Причем эти шахты были самыми глубокими в доколумбовой Америке.
Из соленых минеральных источников, во многих местах пробивающихся на горной равнине, муиски добывали соль. Они наполняли минеральной водой сосуды, затем воду выпаривали, сосуд разбивали и вынимали соль. Больше всего соли производили в Немоконе. Муиски были также очень способными торговцами. Каждые четыре дня в ряде городов, например в Сипакире, Турмеке, устраивались большие торги. Здесь продавались ткани, соль и в особенности листья коки. У муисков (в этом отношении они были одной из первых высоких культур древней Америки) процветала и внешняя торговля. Главной статьей экспорта была соль. Для вывоза ее древнеколумбийские индейцы построили особую дорогу, которая вела с горных плато далеко на север, почти до самого моря. По этой Дороге соли позднее вступили в страну муисков ее испанские завоеватели. Кроме соли, муиски вывозили и свои великолепные изумруды, а также ткани. «За границей», у своих колумбийских соседей, они в первую очередь покупала золото.
Муиски были также единственными индейцами доколумбовой Америки, которые изобрели золотые деньги. Испанские хронисты, оставившие нам о них первые сообщения, называли эти небольшие золотые «кружочки» твхуэлос. Одна золотая индейская монета соответствовала шести-десяти песо.
Больше чем муисским торговцам, земледельцам, горнякам и ремесленникам, испанские хронисты уделили внимание господствующему классу отдельных государств, и в особенности самим их правителям - «золотым королям» или «золотым князьям». Ко времени появления европейцев муиски жили в девяти государствах: Сачика, Тинхака, Чипата, Сабойя, Гуанента и Тундана, Ирака, Тунха и Богота. Первые шесть «королевств» к началу XVI века уже, собственно, не играли сколько-нибудь значительной роли. Седьмое - Ирака, в котором находилось восемь больших городов, с незапамятных времен давало муискам многочисленных высоких духовных сановников. Действительную же власть над всей страной муисков постепенно сосредоточили в своих руках владыки двух последних и названных выше «королевств». Первое из них - Тунха, правитель которого именовался саке. А потому мы иногда так и называем это государство Саке. Южнее Тунхи простирались владения «королевства» Богота.
Властитель Боготы величал себя сипа. В пору прихода европейцев ему уже подчинялись тринадцать больших колумбийских долин, многие сотни деревень и сотни тысяч людей. Тунха, а позднее Богота покоряли одно муисское «королевство» за другим. Иные же сипа присоединял с помощью договоров или родственных брачных союзов. Таким образом, империя Богота росла и набирала силу несравнимо быстрее, чем любое из соперничавших с нею государств. Появись испанцы несколькими десятками лет позднее, они бы нашли у муисков большое единое государство - Боготу, а во главе его единого общего правителя - сипу.
С самым мощным из своих конкурентов Богота впервые столкнулась, насколько нам известно (древней истории муисков мы точно не знаем), еще в конце XV века, когда к власти в Боготе пришел сипа Сагуанмачика.
Сначала Сагуанмачика напал на два еще сохранивших независимость княжества - Фусагасуга и Тибакуй - и присоединил их к своей империи. Как раз в это время правитель значительного зависимого княжества Гуатавиты попытался отделиться от империи сипа и попросил помощи у соседнего государства Тунхи. Однако сипа принудил правителя Гуатавиты к послушанию и сам выступил со своей армией против Тунхи. В кровопролитном сражении, в котором участвовало якобы около 50 тысяч воинов (муиски сражались копьями, пращами и деревянными дубинами, принципиально не применяя лука), оба властителя, саке и сипа, пали. Следующий сипа, Немекене (Кость Пумы), присоединил к своей империи новые княжества, но в битве с войсками Тунхи был ранен и вскоре умер.
Перед самым приходом испанцев на трон сильнейшей муисскои империи вступил новый сипа, Тискесуса. Предводитель его войска готовил очередной поход против Тунхи, когда появились конкистадоры. Захватить несколько соперничающих государств и десятки стремящихся к большей независимости городов им было значительно легче, чем завоевать империи инков и ацтеков.
Каждый правитель муисков в самом себе видел олицетворение бога какого-либо небесного тела. Так, сипа считал, что в него перевоплотился бог луны, саке, так же как инка, почитал себя земным воплощением бога солнца и т. д. Божественное происхождение правителей давало им основание претендовать на соответствующие почести. Никто не смел взглянуть правителю в глаза, предстать перед ним могли только те, кто заранее внес в казну ценный дар. Правитель, как инка, путешествовал на носилках, сделанных из ценного дерева, украшенных золотыми пластинами. Одеяние его было тоже увешано золотыми пластинами, голову венчала диадема, с плеч ниспадала великолепная мантия. Дворцы правителей, построенные из дерева, были также роскошны - облицованы золотыми листами, украшены резьбой и настенной росписью.
Правитель мог иметь неограниченное число жен. Поэтому муиски, помимо дани продуктами питания и изделиями своего ремесла, отдавали в гарем правителя своих дочерей. Чиновники «налогового ведомства» играли важнейшую роль во всех «королевствах». Недоимки они взимали весьма необычным способом, описание которого приводит один из первых испанских хронистов. Поселившись у должника, сборщик налогов привязывал у дверей его дома специально выдрессированную пуму. Каждый день пребывания «налогового» инспектора у должника обходился последнему в одну штуку полотна, а сверх задолженности страшную пуму, стерегущую вход, он обязан был ежедневно угощать парой голубей. (Речь, очевидно, шла о каких-то иных птицах, которых хронист, не зная соответствующего испанского наименования, назвал голубями.) Из податей, уплачиваемых муисками, правитель выделял по собственному усмотрению часть для знати, военачальников и жречества.