Впрочем, мексиканские американисты сообщают о еще более невероятном случае. Мексиканцы ранили выстрелом одного из апачей Херонимо, проезжавших через какое-то поселение. Восемьдесят мексиканцев окружили легко раненного апача. Апач укрылся за большим камнем и одного за другим убил одиннадцать мексиканцев, после чего остальные обратились в бегство. А потом ночью, когда группа Херонимо устроила привал, он присоединился к ней, несмотря на то что конь его был убит и ему пришлось догонять товарищей пешком!
Лишь много позднее 38 апачей (мужчины, женщины и дети) - последние свободные индейцы Северной Америки XIX века - сдались стократ более сильному противнику. Но и они не смогли смириться с неволей. Несмотря на то что их бдительно стерегли, трем мужчинам и трем женщинам удалось бежать из плена и вернуться в Сьерра-Мадре. Остальных генерал Миллз погрузил в товарный вагон и на двадцать восемь лет отправил в «лагерь для военнопленных», в крепость-тюрьму во Флориде.
У города Сент-Луис один из пленников выскочил из поезда. Целых два года без карты и компаса он пробирался через страну, в которой уже не было места для индейца, туда, где недавно была свобода, - в апачские горы. И только спустя несколько лет, когда его схватили, закончилась эта последняя оборонительная война индейцев Северной Америки.
ЧУЖИЕ В СОБСТВЕННОЙ СТРАНЕ
После «военной победы» над индейцами прерий можно было уже беспрепятственно «очистить» Северную Америку - «индейский материк» - от индейцев, загнать их за ограду резерваций в надежде на то, что они там вскоре все вымрут. В самом начале этой главы нужно напомнить об одном обстоятельстве, которое допускало и даже как бы узаконивало все жестокости в отношении коренного населения страны. В США в отличие от латиноамериканских республик индейцы не пользовались правами гражданства. По законам Соединенных Штатов индейцы считались, в сущности, иностранцами, которым с формально-правовой точки зрения нечего было делать в США! Напомним также, что еще до возникновения резерваций на «принудительное пребывание» в заранее определенной области были обречены племена, изгнанные с юго-востока США, главным образом ранее упоминавшиеся пять больших, развитых в культурном отношении племен - чироки, чоктавы и другие. Их поселили в области за Миссисипи, получившей название Индейской территории. Первоначально тут жили только индейцы этих племен. Но когда позднее выяснилось, что и за Миссисипи земля дает урожай, Индейская территория была лишена «неприкосновенности», и границы ее открылись для европейских поселенцев. В конце концов здесь был создан американский федеральный штат Оклахома. Глава, которую мы посвящаем последнему столетию истории североамериканских индейцев, начинается именно здесь, в Оклахоме, единственном из американских штатов, где индейцы не живут в резервациях и где индейские племена, опять же в первую очередь чироки, уже к моменту переселения на Индейскую территорию достигли значительного уровня экономического и культурного развития. И до сих пор эти племена принадлежат к числу наиболее развитых индейских племен в США. Поэтому американские власти, а часто и американисты называют их «пятью цивилизованными племенами» («Five civilized tribes»). Под цивилизацией в данном случае разумеется белая, европейская цивилизация. Однако еще вопрос: не отвечала ли в большей мере потребностям индейцев востока Северной Америки их собственная, относительно высокая и соответствующая естественным условиям их страны цивилизация, чем цивилизация, которую им навязывали? Впрочем, цивилизация европейцев оказала на членов «пяти цивилизованных племен» далеко не столь разительное воздействие, как предполагалось. В результате первой переписи населения на Индейской территории выяснилось, что из 18 827 чироков старше десяти лет 3487 не умеют ни читать, ни писать, из 9296 чоктавов не умеют читать и писать 2445. Среди криков было 40 процентов неграмотных, а у последнего из «пяти цивилизованных племен» число неграмотных составляло 55 процентов!
Кроме того, в результате распродажи общинной земли отдельных «цивилизованных племен» лучшую ее часть заняли европейские колонисты со своими черными сельскохозяйственными рабочими - первоначально рабами. И теперь даже на «неприкосновенной» Индейской территории индейцы не составляют большинства! Из 178 098 обитателей Индейской территории тогда было более 100 тысяч европейцев, 18 600 негров и только 55 тысяч индейцев. Притом распродажа общинных земель способствовала разложению прежнего демократизма племенного строя, уничтожила равенство индейцев, ослабила сознание принадлежности к племени и породила 50 тысяч неимущих «частных собственников» и несколько индейских богачей, каким был, например, чоктав Вильсон Н. Джоунс, владевший 17 тысячами акров земли, 5 тысячами голов скота, угольными шахтами, магазинами, 75 лошадьми и т. д. Но эти индейские богачи, разумеется, весьма редкое исключение.
Создание Индейской территории стало, таким образом, одной из форм принудительного поселения туземцев Северной Америки на ограниченном, отведенном государством пространстве. Другой значительно более частой и жестокой формой были резервации. Еще и сейчас в резервациях живет свыше двух третей индейского населения США. Некоторые авторы этой политики создавали резервации с откровенным намерением довершить физическое уничтожение индейцев, разрушить их национальное и моральное единство. Резервации обычно учреждались на землях, малопригодных для сельскохозяйственного производства. В первые десятилетия существования резерваций они были перенаселены, и голод, свирепствовавший в них, лучше всего помогал претворять в жизнь планы сознательного уничтожения индейцев. Небольшие финансовые пособия, которые бюро по делам индейцев выплачивало отдельным племенам в качестве возмещения за отнятую у них землю, конечно, не могли устранить нужду. У голода было много надежных помощников - прежде всего чрезвычайно плохое медицинское обслуживание, вернее, отсутствие его. У индейцев, не погибших в резервациях, хотели вытравить их национальное самосознание. Действуя в соответствии со старой, но все еще надежно действующей формулой «разделяй и властвуй», в резервациях соединяют представителей разных племен и даже разных языковых групп. Не понимая друг друга, индейцы в резервациях, чтобы общаться, вынуждены были прибегать к английскому языку. А крупные племена, еще совсем недавно наводившие страх на индеанофобов, были рассредоточены и расселены по разным резервациям. Так, некогда могущественные дакоты Сидящего Быка живут в одиннадцати резервациях двух штатов США, а племена, составлявшие прославленную Лигу ирокезов, расселены по девяти резервациям.
Резервацию конца XIX века мы рисуем, надо признаться, достаточно черными красками, но и намерения многих первых расистских создателей резерваций были достаточно черны. Для примера процитируем высказывание человека наиболее авторитетного - федерального поверенного по делам индейцев, - человека, который больше всех других в государстве должен был заботиться о достижении взаимопонимания с индейцами. И этот господин через год после принятия закона о резервациях (в отчете за 1872 год) так характеризует цели и идеалы официальной «индейской политики»: «Необходимо отчетливо сознавать, что в отношениях цивилизованного государства с дикарями (!) не может стоять вопрос о чести нации. С дикими людьми нужно обращаться так же, как с дикими животными. Это значит держаться с ними так, как в данной ситуации проще и выгоднее: воевать, нанести им поражение или, наоборот, спасаться от них бегством. Индеец должен себя чувствовать в резервации до такой степени хорошо, а за ее границами до такой степени плохо, как это будет угодно правительству. Те из них, что окажутся послушными, получат еду и государственную охрану. А тех, что будут вести себя плохо, необходимо незамедлительно покарать или уничтожить…»
В XX веке в резервациях, безусловно, многое изменилось к лучшему. Рузвельт, правительство Кеннеди, а после смерти Кеннеди и его преемники осуществили различные полезные мероприятия. Но сами по себе резервации в Северной Америке остались поныне. И они по-прежнему отражают расистскую идеологию своих прежних создателей.