Комната освещена слабо, ночник в дальнем углу практически не дает света, но в окно попадает лучик уличного фонаря, раскачивающегося на ветру прямо напротив окна спальни. Я жадно вглядываюсь в то, что вижу перед собой и пытаюсь осознать, не снится ли мне все это в очередной раз.
Постепенно ко мне начинают возвращаться воспоминания сегодняшнего вечера и прежде всего я пытаюсь сосредоточиться на мысли о том, что Василевский - убит, скорее всего задушен. Потом, смутно припоминаю погоню, мы уходим техническими коридорами и дальше - темнота. Что ж, прежде всего, надо понять, где я и что нам сейчас грозит.
Шестым чувством понимаю, что от Макса никакой опасности лично для меня не исходит. Хотя, разобраться бы еще, как он появился в номере.
Нет - как он вообще появился снова в моей жизни...
- Что случилось? Где мы и сколько тут пробудем? - ко мне постепенно возвращается способность трезво оценивать ситуацию.
- Мы тут отсидимся дня три - четыре, за это время шумиха слегка уляжется и нам будет проще выскользнуть из Сочи. Сейчас из дома не стоит высовываться, но здесь -безопасно. Дом арендован на другое лицо и оплачен на месяц вперед. И все же лучше не задерживаться - нам надо многое успеть, а время поджимает. К тому же у нас - сразу несколько хвостов.
- Что случилось в отеле? За нами кто -то охотится, от кого мы бежали? - кажется, я пришла в себя только для того, чтоб довести Макса своими вопросами, но я должна их задать.
- От погони мы оторвались, у нас была фора в пять минут, этого хватило, чтоб вывести тебя за пределы отеля. Но у самого выхода ты поскользнулась и, падая, ударилась головой о перила.
Я слушаю Макса в пол уха и ловлю себя на мысли о том, что даже с моей буйной паранойей предвидеть такое развитие событий - выше моих способностей. Сознание лихорадочным образом пытается вживить в себя мысль о том, что тот, кого я горько оплакивала больше пятнадцати лет назад - жив и сейчас, прямо в эту минуту, сидит на моей кровати. Но кто скажет, насколько тесно и надолго переплелись наши судьбы?
- А ты знаешь, ничего не изменилось, - вдруг слышу я насмешливый и слегка хриплый полушепот Макса, - ты все так же витаешь в облаках.
- Мысли путаются, Макс. Наверное, у меня сотрясение. Я немного помню из того, что было.
- Ты пока полежи, тебе лучше отдыхать. У нас есть время.
Макс поправляет легкое одеяло, которым я укрыта и сам ложится рядом. То ли ощущение неожиданной близости Макса на меня так завораживающе действует, то ли накатывает очередная волна слабости, но я чувствую, что мои веки тяжелеют и я снова проваливаюсь в сон, уткнувшись в его плечо.
Когда я просыпаюсь, уже полдень - ровно столько показывают часы на тумбочке возле моей кровати. Голова еще побаливает, но я чувствую себя уже лучше, чем ночью, когда пришла в себя.
В залитой солнцем спальне кроме меня никого нет, но я отчетливо слышу звяканье какой -то кухонной утвари. Поблуждав взглядом по комнате, вижу светлую рубашку, брошенную на кресле и решаю ее надеть. После вчерашних приключений мне хочется как можно быстрее избавиться от, надоевшего мне до самых чертиков, вечернего платья.
Беру рубашку в руки и безошибочно определяю, что она принадлежит Максу. Его аромат
- это то, что я отчетливо помнила все эти годы и какое же это блаженство, снова окунуться в такой родной и любимый запах.
Стоп, Лада, ты ведь совсем не знаешь, чем он сейчас занимается и с кем живет. Может у него есть семья, дети или его где-то ждет любимая девушка? Признай, что слишком часто тебе приходится слышать, что ты витаешь в облаках. Пора возвращаться к реальности. Ты всего лишь стукнулась головой, а не потеряла остатки способности разумно мыслить.
На всякий случай беру с собой клатч со смартфоном и стараясь не шуметь, я босиком, в одной только рубашке Макса крадусь по прохладной плитке в сторону кухни. И застываю, как вкопанная в дверях, пытаясь осознать то, что вижу.
Если кто-то и не изменился за эти пятнадцать лет, то это - Макс. Вернее, нет, он стал еще более поджарым и чертовски привлекательным. Трехдневная щетина ему всегда шла, про себя отмечаю я. В серой обтягивающей майке и светло -голубых джинсах, слегка взъерошенный, Макс что-то готовит на плите. Ну просто картинка из телерекламы, которой ни за что не поверишь, но все равно послушно купишь то, что рекламируют.
- Проснулась? - Макс оборачивается в мою сторону и радостно улыбается.
Только сейчас до меня доходит, что со вчерашнего утра я ничегошеньки не ела. Если я каким-то чудом уцелела в непонятной погоне, то перспектива преставиться от голода меня совсем не прельщает. В эту минуту я согласна умереть только от гастрономического оргазма.