— Пусть, так, — улыбается он, — мне интересно узнать о месте, в котором ты выросла.
— Короче, если ехать все время прямо, то там будет уже Пенсильвания, — тычу пальцем в направлении лобового стекла.
— Никогда не был в Пенсильвании.
— Наверное, потому что туда проблематично доплыть на твоём катере? — пристально смотрю на него, но его лицо не выдает каких — то очевидных эмоций.
— Наверное, — произносит лаконично. — Это все? Конец экскурсии? — снова переводит тему, — я же даже не успел купить на нее билет.
— Прости, Инди, я же сказала, что это гиблое место. Побег отсюда был самым большим событием в моей жизни, — пусть мои слова звучат, как шутка, но я-то знаю, что это не так. — Вспомнила, — щелкаю пальцами, — у нас есть крытый мост. Как в том фильме.
— Каком фильме?
— «Мосты округа Мэдисон», — уточняю я, — понимаю, это совсем не то, что обычно смотрят парни.
— Я правда не смотрел. А что не так с этим фильмом?
— Начну с того, что он твой ровесник. А, во-вторых, не имеет никакого отношения к вселенной Marvel.
— Заметано, Джо, посмотрим вместе эти «Мосты», а затем «Мстителей», — произносит это так, что не совсем понятно, говорит ли он серьезно или иронизирует.
— Не обещаю, что не усну за просмотром.
— Я не дам тебе уснуть, — устраивает свою руку на моем бедре и медленно ведёт ее по внутренней поверхности.
— Надеюсь на тебя, — накрываю его руку своей, прижимая ладонь парня ещё крепче к себе, а в голове уже возникают кадры, как мы занимаемся сексом в машине напротив здания мэрии. — Знаешь, в нашем городе запрещено целоваться в общественных местах, — вспоминаю одну из самых наитупейших идей наших местечковых законодателей.
— Речь идёт только о поцелуях? — он все еще сжимает мою ногу так, что я чувствую тепло его ладони сквозь плотную ткань брюк.
— Исключительно, о поцелуях, — и уже понимаю, к чему он клонит.
— Тогда, как насчёт перепиха на следующем перекрестке, Джо? — заявляет с таким невозмутимым видом, будто предлагает мне купить хот-дог. Черт, а у меня тут же возникает другая ассоциация с хот-догом.
— Снимай штаны, парень, — хохочу во весь голос, — здесь все так делают!
— Мне уже нравится это место, — соблазнительно улыбаясь, произносит Индиана.
Все мое веселье заканчивается в тот момент, когда мы подъезжаем к дому семейства Льюис. За те полгода, что меня здесь не было, он стал выглядеть ещё более потрепанным, если подобный эпитет, вообще, применим к жилой постройке из красного кирпича с пародией на викторианский стиль в архитектуре. Потрескавшиеся темно-зеленые рамы, засохшие ветви плюща на фасаде и пластиковые выцветшие фигурки фламинго, нелепо торчащие из-под снега на лужайке — все это только добавляет дому ощущение заброшенности.
Не знаю, что я ожидала увидеть внутри: разбросанные по дому упаковки с медикаментами, горы немытой посуды и бледную исхудавшую маму, лежащую на диване с полотенцем на голове. Явно, что-то в этом духе. Но дома довольно чисто, в гостиной даже висят новые портьеры. А грязной посуде и неоткуда взяться: мама ненавидит готовить, и с тех пор, как умер отец, а мы с сестрами разъехались, она покупает замороженные готовые блюда в одноразовых контейнерах и греет их в микроволновке. И мыть ничего не надо. Она просто гений!
— Мам! — останавливаюсь у лестницы, ведущей на второй этаж, и кричу, — ты дома?! Твоя любимая дочь приехала!
Инди стоит тут же, засунув руки в карманы джинсов, с любопытством разглядывая фотографии, висящие в рамках на стене.
— Я наверху, малышка! — доносится ее голос. Интонация довольно обнадеживающая.
— Подожди минуту, — говорю парню и устремляюсь вверх по лестнице.
Дверь в родительскую спальню приоткрыта. Заглядываю в образовавшуюся щель и не верю своим глазам. Мама стоит перед зеркалом, изгибаясь в попытке застегнуть молнию на платье. И каком платье!
— Мам, ты чего это нацепила? — заявляю ей с порога.
Она поворачивается и, раскрыв объятия, устремляется ко мне.