Увидев его, Инди запнулся. Что-то не так. Декан покидал свой кабинет – «башню из черного дерева» – только в исключительных случаях.
Стенфорт приветствовал Инди кивком головы. Они были друзьями. Стенфорт молча оглядел студентов и так же молча сделал Инди знак, чтобы тот вышел с ним в коридор.
Инди положил указку на подставку у классной доски.
– Я на минутку... А пока прочтите четвертую главу из Михельсона. Чуть позже мы поговорим на тему миграций...
Стенфорт направился в холл. Студенты зашептались. Инди последовал за деканом. Они вышли в пустой коридор с холодными каменными стенами. Стрельчатые окна в конце коридора выходили на симпатичный студенческий городок: ухоженные газоны, фронтоны коттеджей увиты плющом, между ними большой плакат с объявлением о предстоящем товарищеском матче.
Стенфорт хмуро пожал Инди руку.
– Привет, Генри.
Прошла секунда-другая, прежде чем до Инди дошло, что обращаются к нему. Стенфорт никогда не знал его как Индиану. И всегда обращался к нему исключительно официально. Как и значилось на табличке его кабинета: «Профессор Генри Джонс-младший».
– У меня неприятные новости, – продолжал декан. – Утром у нас были агенты ФБР. Устроили обыск в твоем кабинете, перерыли все бумаги...
– Погоди! – всплеснув руками, возмущенно воскликнул Инди. – Как так?
– У них был ордер на обыск и все бумаги.
– И ты им позволил? – воскликнул Инди. – Ты же декан! Ты мог поднять грандиозный скандал. Они не имели никакого права...
– Боюсь, что имели, – вздохнул Стенфорт. – Ты знаешь, какая сейчас в стране политическая обстановка. Университет не может позволить себе ссориться с властями.
– Чертовы бюрократы, – проворчал Инди.
Прежний декан Маркус Броди никогда бы не сидел сложа руки, наблюдая, как вламываются в кабинет его сотрудника.
– Есть новости и похуже, – сказал Стенфорт.
– Похуже?
Декан неуверенно покашлял.
– Попечительский совет постановил, чтобы ты на время ушел в отпуск.
– Что? – Инди понял, к чему идет дело. – Меня что, увольняют?
– Да нет же, – пробормотал декан. Он снял очки и озабоченно потер пальцем переносицу. – Говорю тебе, отпуск...
– Говори прямо, ты хочешь меня уволить!
Стенфорт нетерпеливо поднял руку.
– Отпуск с сохранением содержания. Ты даже не потеряешь в зарплате.
Инди повернулся и погрозил кулаком в неопределенном направлении.
– Не нужны мне их поганые деньги! – Он снова посмотрел на декана. Его голос звенел от возмущения. – Можешь им передать, пусть засунут их сами знают куда!..
– Пожалуйста, не глупи, Генри. Ты ведь не знаешь, через что мне пришлось пройти.
– Да? И через что же? – язвительно усмехнулся Инди.
Стенфорт пристально посмотрел на разозленного друга.
– Мне пришлось подать в отставку.
Потрепанный, видавший виды кожаный чемодан лежал на кровати. Единственное утешение. Инди щелкнул замками и откинул крышку. Проще говоря, он еще не успел распаковать чемодан после последней поездки.
Инди подошел к высокому комоду и принялся бросать в чемодан рубашки и носки. Как попало. Порядок наведет потом, когда прибудет на место.
– Ну и куда же ты отправишься? – поинтересовался Стенфорт, усаживаясь в кресло за письменным столом Инди.
С охапкой сорочек и мятым костюмом в руках Инди выпрямился и взглянул на друга. Молча пожал плечами. Потом швырнул вещи в чемодан. Он еще не решил. Всякие есть варианты.
Стенфорт рассеянно перебирал предметы, грудой сваленные на письменном столе. Чего тут только не было: маски маори, пластинки с письменами из моржовой кости, египетский жук-скарабей. На стопке старых журналов стояла полупустая бутылка красного вина. А ведь была только середина дня...
– Должны же у тебя быть какие-то планы, Генри?
Конечно, кое-какие задумки имелись. Правда, в самом зачаточном состоянии.
– На поезде до Нью-Йорка, – немного поразмыслив, сказал Инди. – Потом в Лондон. А там посмотрим... Может быть, осяду в Лейпциге, буду опять преподавать. Генрих обещал меня пристроить...
– Тебя здесь ничто не держит... – согласился Стенфорт, задумчиво поболтав вино в бокале. – Я и сам с трудом узнаю нашу страну. Повсюду им мерещатся коммунисты. Теперь, когда истерия перекинулась на университет, моей карьере в любом случае пришел бы конец.
Прислонившись к шкафу, Инди задумчиво посмотрел на друга, только что подавшего в отставку декана. Нет, видно недаром кое-кто называл его, Инди, эгоистом. К сожалению, он сам слишком поздно обнаружил за собой этот грех...