Инди увидел, что русский подошел к Матту сзади и, размахнувшись кистенем, уложил юношу на землю одним ударом.
– Ах ты, гад! – вырвалось у Инди.
Злобно усмехнувшись, Давченко огрел Инди тем же кистенем. В глазах профессора закружились звездочки. Он рухнул на землю. Парусиновая сумка выпала у него из рук, расстегнулась, и хрустальный череп, выкатившись на песок, остановился прямо у него перед глазами.
Потом его накрыла тень Давченко.
Подняв с земли обеими руками громадное надгробье, он занес его над Инди, чтобы без лишних слов размозжить ему голову.
– Нет! – крикнул Мак. – Она сказала, что он нужен живым!
Снова ухмыльнувшись, Давченко с силой обрушил тяжелый камень вниз. В миллиметре от головы зажмурившегося Инди.
Отойдя в сторону, Давченко выругался по-русски. Инди лишь понял, что это очередная порция угроз и зловещих обещаний.
Когда русский отошел, Инди снова перевел взгляд на хрустальный череп. Яркие лучи утреннего солнца потоком вливались в горный кристалл. В черных глазницах вспыхнуло пламя. Инди почувствовал на себе пристальный взгляд. Ему показалось, что череп обращался к нему с каким-то немым призывом...
Он широко распахнул глаза.
В него хлынуло пламя.
Потом он почувствовал рядом чью-то руку. В следующую секунду ему в шею вонзилась игла шприца. В вену заструилось психотропное вещество, и свет стал стремительно гаснуть. В том числе и огонь внутри черепа...
В голове у Инди промелькнула последняя мысль: «Только не это!»
Часть четвертая
Огненные глаза
Глава 1
Икуитос, Перу
Его разбудил крик обезьяны.
Чувства возвращались постепенно. Сначала боль в плечах. Затем запах сырой глины, корицы. Язык словно распух от жира. В воздухе стоял густой комариный писк. В глазах зарябило: зрение то возвращалось, то исчезало. Он лежал в гамаке, в небольшой походной палатке. К одной из стоек привязан фонарь.
Его взяли за волосы и, приподняв голову, стали вливать в рот огненную жидкость. Он пытался сопротивляться, но голова была тяжелой, словно чугунное ядро. Перед ним мелькнула этикетка со славянскими буквами. Водка. Дешевая водка. В его желудке как будто вспыхнул пожар. Огонь разлился по членам.
Инди попытался встать, но оказалось, что он привязан к стулу. Веревка туго стягивала запястья. Сколько прошло дней? В его памяти замелькали смутные воспоминания: пышущий паром локомотив, грузовой отсек, заросли джунглей, путешествие по реке...
Куда он попал?
Инди поднял голову. Он сидел в полупустой палатке. Палатка была четырехугольная, брезентовая, из черно-зеленого камуфляжа. Явно армейского образца. За сетчатыми окнами ночная мгла. Через один из брезентовых пологов просвечивало пламя костра. Двигались тени. Снаружи доносилось нестройное пение. Судя по всему, веселье было в разгаре. Может быть, в честь какого-нибудь государственного праздника. Советского праздника.
В поле зрения появилась фигура. В одной руке еще один стул, в другой – бутылка водки. Одетый в форму хаки, мужчина поставил стул на землю и уселся напротив. Придерживая бутылку водки у себя на колене, он, прищурившись, рассматривал пленника. У него была рыжая физиономия и гладкие усики.
– Мак... – пробормотал Инди и презрительно сплюнул.
Так вот кто устроил засаду на кладбище чаучилла. Проклятый предатель!
– В очередной раз тебе повезло, Инди, что я оказался рядом, – усмехнулся британец. – Давченко едва не размозжил тебе голову. Третий раз я спасаю тебя от смерти.
– Развяжи меня, и я тебя отблагодарю! – пообещал Инди.
Мак откинулся назад и принялся раскачиваться на стуле. Отпив прямо из горлышка бутылки, он резко выдохнул и загнул палец:
– Нет, погоди. Давай по порядку. Первый раз я спас тебя, когда к твоему затылку уже приставили немецкий люггер. Если не ошибаюсь, это было наше первое знакомство. Не так ли, коллега?
– Ничего подобного. У меня тогда все было под контролем.
Мак загнул второй палец.
– Теперь Джакарта. Помнишь отравленные стрелы, которые я вытаскивал у тебя из шеи?
– Отравленные стрелы? – Инди недоуменно дернул бровью.
– Вот видишь, не помнишь! – покачал головой Мак. – Что ж, как и все остальное. Впрочем, можешь поверить мне на слово. Ты мне многим обязан!
Инди подался вперед, насколько это позволяли веревки.
– После войны, когда ты решил переметнуться на другую сторону, скольких наших ты сдал красным? Сколько наших ребят полегло из-за тебя, шкура? Вот за это ты мне точно ответишь!
Мак грустно вздохнул.
– Думаю, ты просто многого не понимаешь, дружище.
– Когда-нибудь мне удастся развязать эти веревки, товарищ, и первое, что я сделаю – разобью тебе физиономию.
– Ты меня «товарищем» назвал? Неужели ты думаешь, что идеология имеет для меня какое- то значение? Флаги. Всякие там мундиры и эполеты. Страны и границы... Все это временное.
– Только деньги – вечное, да?
– Нет, деньги тоже обесцениваются. Другое дело – золото. Это навсегда. – Мак нервно покосился на включенный магнитофон, который фиксировал каждое слово их разговора.
Понизив голос до шепота, Мак заговорщицки промолвил:
– И не просто золото. Целые горы золота! Плевать на то, что платят мне русские. Это ничто по сравнению с Акатором. Ты ведь хорошо знаешь эту легенду. Целый город из чистого золота! Именно за ним, во славу Божью, охотились конкистадоры. Мы будем богаче Рокфеллера!
– Грязные деньги. Каждый грош перемазан кровью! – презрительно поморщился Инди.
Мак наклонился ближе и едва различимым шепотом сказал:
– Это не так. Я хочу, чтобы ты почувствовал разницу, Инди. Будь умницей. Мы должны играть в одной команде. Помнишь, как в Берлине?.. Улавливаешь?
Потом Мак встал и прошелся по палатке. На его губах змеилась улыбка Иуды.
Инди прислушался. Где-то далеко раздалось рычание ягуара, преследующего добычу. Ягуар, по-научному пантера, семейство кошачьих. В воздухе витали свежие ароматы амазонской розы и гигантской ночной лилии. Он заметил маленьких ярко-желтых бабочек с длинными хвостами, которые вились вокруг фонаря. Их еще называют «звездной молью».
Мозг Инди работал, как компьютер. Он припоминал и сопоставлял образцы флоры и фауны соответствующих регионов мира. Наконец он безошибочно определил место, где находился. Непроходимые перуанские джунгли.
Если его расчеты верны, то они находились на реке Укайали, в одном из самых глухих уголков, куда редко кому удавалось добраться, а выбраться – и подавно почти никому.
Что они здесь делают?
Неожиданно полог палатки откинулся и упал. В палатку вошел еще кто-то. Инди сразу узнал эту женщину. Правда, теперь она сменила мундир американской морской пехоты на форму серого цвета, такую же пилотку и черные сапоги. Форма советской армии. Теперь она не скрывалась.
Впрочем, кое-что из прежней амуниции сохранилось. Ремешок с острой сабелькой на бедре.
Ирина Спалко.
Мак чуть заметно кивнул женщине-полковнику:
– Спокойной ночи, доктор! Оставляю вас наедине с нашим «языком».
Ирина Спалко не обратила на его приветствие никакого внимания. Маг поспешно вышел из палатки, но Инди успел заметить, что в его взгляде промелькнуло беспокойство.
Как только Мак вышел, Спалко, держа руку на рукоятке сабли, тут же шагнула к Инди.
– Вам опять сохранили жизнь, доктор Джонс. Нам понадобилась ваша помощь.
– Вы меня знаете, – как можно спокойнее сказал Инди. – Всегда к вашим услугам.
Женщина хищно прищурилась.
– «...И вот теперь я превратился в саму Смерть, в Разрушителя миров!..» Вы знаете, кому принадлежат эти слова, не так ли? Вашему доктору Оппенгеймеру, создателю водородной бомбы.