– Итак, Джек Шеннон, твой старший братец игнорирует меня, а я-то думал, что у нас имеется территориальная договоренность.
– Я простой музыкант и слыхом ничего такого не слыхивал.
Один из головорезов Капоне ткнул Шеннона дубинкой в живот. Инди бросился вперед, но другой бандит стукнул ему по почкам. Оба узника рухнули на пол камеры.
Потом первый вздернул Шеннона на ноги и упер дубинку ему под кадык.
– Не строй из себя дурачка, Шеннон, – продолжал Капоне. – Отвечай на мои вопросы.
– Что вам от меня надо?
– Тебе сегодня везет, Джек. Нынче вечером я буду с тобой просто ласков. Будешь мальчиком на побегушках между мной и своим старшим братом Гарри. Усек?
Шеннон молча кивнул.
– Вот и славно! Видишь ли, вы, Шенноны, нарушили наше соглашение, что было полнейшей глупостью с вашей стороны. Но я еще разок попытаюсь вразумить вас. Скажешь своему братцу Гарри, что на моей территории шенноновского спиртного больше не будет, а еще, что я взял половину игорной выручки в «Гнездышке» за сегодня. Я слыхал, что вы, ребятишки, неплохо преуспеваете, вот мы и поделимся, как добрые приятели. Усек?
Шеннон попытался что-то возразить, но дубинка вдавилась ему в горло.
– Либо вы идете на это, либо отправляетесь к своему возлюбленному папаше. Усек, Детка Джеки?
Инди, пошатываясь, встал.
– Отпустите его!
– Шеннон, а это что за тип? – уставился на него Капоне. – Еще один простофиля-горнист?
Инди сделал выпад, метя сбоку Капоне в челюсть, но тот вовремя увернулся. Зато гангстеры тут же набросились на Инди, опрокинув его на пол, и принялись обрабатывать кулаками и дубинками, пока глаза ему не застлала кровавая пелена.
– Прекратите! – завопил Шеннон. – Вы убьете его!
– Достаточно, – бросил Капоне. – Поднимите его.
Головорезы ухватили Инди за рубашку и поставили его на ноги. Инди почти ничего не видел, но догадывался, что сейчас будет. Отведя руку подальше, Капоне со всего маху ударил археолога в челюсть, и свет для Инди померк.
ГЛАВА 6. СВЯТАЯ ПРАВДА
Очнувшись наутро, Инди обнаружил, что лежит в постели за белым пологом. Ему смутно припомнилось, как его несли на носилках, а потом везли в карете скорой помощи в больницу. Сев, он невольно скривился от боли, пронзившей ладони, затем руки, плечи и молнией взвившейся по шее к подбородку.
Из-за полога слышались голоса, один из них явно принадлежал Шеннону. Инди попытался уловить смысл разговора, но сумел различить лишь разрозненные слова и обрывки фраз.
– Возможна контузия… синяки, ушибы… повезло… без переломов… осмотрю… позже.
Раздались чьи-то удаляющиеся шаги.
– Джек! Ты здесь?
Шеннон отодвинул полог.
– Проснулся? Как ты себя чувствуешь?
– А как по-твоему?
– Я только что беседовал с доктором. Он говорит, могло быть намного хуже.
– Ага, если б меня переехал самосвал. Я гляжу, нас выпустили.
– Мы официально освобождены около часа назад. Обвинения сняты.
– С чего бы это? Потому, что они впустили душегубов в камеру, а те нас поколотили?
– Нет. Потому что один из окружных судей – близкий друг нашей семьи.
– Удобно.
– Я так и думал, что тебе понравится. Доктор вернется ближе к ленчу, чтобы осмотреть тебя. По-моему, тебе стоит задержаться тут на пару деньков.
– Нет уж, спасибо. Я не настолько плох, – Инди спустил ноги с кровати, стараясь не обращать внимания на боль. – Дай мне одежду.
Шеннон хмыкнул и протянул руку за одеждой к нижней полке стального стеллажа.
– Мне почему-то так и казалось, что ты не захочешь тут ошиваться.
– Мне надо успеть забрать вещички из «Блэкстоуна», пока я не разорился.
– На сей счет не беспокойся, – небрежно откликнулся Шеннон.
– Почему это я не должен беспокоиться? – натягивая брюки, осведомился Инди.
– Я продлил твое пребывание в отеле на пару дней. Об этом уже позаботились.
– Ты?!
– У нашего семейства в «Блэкстоуне» небольшой кредит, так сказать.
– А-а! В таком случае, спасибо. Как ты себя чувствуешь?
– Я-то в норме, – потирая бок, проговорил Шеннон. – Это на тебя все обрушилось.
– И что же вы с братьями решили насчет Капоне?
– Хороший вопрос. Надо потолковать с ними сегодня же. Решение будет нелегким, это уж я уверен.
– Желаю удачи.
– Скажи, а ты не раздумал повидать нынче вечером доктора Заболоцки?
– Кого?
– Мужика, который нашел Ноев ковчег. Он русский врач. Теперь живет в Сан-Франциско. Бежал, когда большевики захватили власть.
– А, да-да, – без воодушевления отозвался Инди. Это сейчас интересовало его в последнюю очередь. – Ты думаешь, стоит?
– Ничего не могу тебе обещать. Но мне, и правда, хочется, чтоб ты пошел. Сделай мне такое одолжение. И потом, тебе стоило бы повидать его дочь Катрину. Я влюбился в нее, хотя говорил с ней всего пару минут.
– Влюбился, а? – кривляясь и морщась, Инди надевал рубашку. Шеннон по натуре независим и так просто не влюбляется. Более того, прежде он лишь единственный раз признался в подобных чувствах.
– Ага, по-моему, да. По-настоящему.
Инди было наплевать и на девушку, и на ее отца, но он понимал, что идти на попятную поздно – тем более, после того, как Шеннон оплатил его номер в «Блэкстоуне».
– Объясни-ка мне еще разок, о чем он будет толковать в церкви?
– Во-первых, я этого не говорил еще ни разу, по-моему. Вообще-то он собирался выступить в литовской церкви на Вуд-стрит, но когда тамошний пастор сообразил, что об этом станет широко известно, то пошел на попятную. У большей части его паствы на родине остались семьи, и он побоялся, что это навлечет на них беду.
– Русские не имеют власти на Литвой.
– Дай срок, – возразил Шеннон. – Я слыхал, у них серьезные виды на Европу.
– Значит, ваш священник предложил свою церковь, – оглядываясь в поисках туфель, заключил Инди.
Шеннон отыскал его туфли под кроватью и вручил владельцу.
– В нашей конгрегации ни русских, ни литовцев, – он ухмыльнулся. – Но наши двери открыты и для литовцев, и для всех прочих любопытствующих. Событие обещает быть интересным.
– Ладно. Сегодня я не стану напрягаться. Увидимся вечером.
– Великолепно! Инди, у меня на сей счет весьма добрые предчувствия.
– В каком это смысле?
– Я почти уверен: тебе эта встреча что-то даст.
«Добрую порцию смеха», – подумал Инди, но вслух говорить этого не стал.
Он перечитывал статью в «Чикаго Трибьюн» уже второй раз. Читал он медленно и внимательно, чтобы не упустить ни одного слова. Хоть он и прожил в Америке десять лет, но владел английским хуже, чем следовало бы. В статье шла речь о планах поисков Ноева ковчега на горе Арарат, расположенной в Турции – на его родине. Надо что-то предпринять, чтобы остановить Заболоцкого, пока не поздно.
– Что ты там вычитываешь? Вид такой, будто ты собрался прожечь газету взглядом.
Исмаил поднял глаза на свою молодую жену Джейлу, залюбовавшись ее черными как вороново крыло волосами, рассыпавшимися по плечам. Она только что уложила полуторагодовалого сынишку в колыбельку для послеобеденного сна.
– Сама глянь.
Джейла пробежала статью глазами куда быстрее мужа, потом снова посмотрела на него.
– И что же ты думаешь?
– Этого нельзя допустить. Час явить миру Ковчег еще не пробил. Ты же знаешь священное писание. Искупитель еще не пришел.
– Не говори так, будто ответственность за судьбу мира лежит на твоих плечах. Если тот человек хочет поехать в Турцию, тебе его не остановить.
– Но он должен быть остановлен!
– Исмаил, ну пожалуйста! Тебе следует подумать о семье. Может, он передумает или вовсе ничего не найдет. Подумай о детях.