Тут подняла руку блондинка.
– Слушаю вас, Лаура.
– Профессор Джонс, а вы не собираетесь вернуться в ту пещеру? Я бы ужасно хотела повидать тех бизонов и прочие картинки сама.
Столь дерзкий намек тут же вызвал смешки в аудитории.
– В настоящий момент я вовсе не собираюсь туда возвращаться. Но если это вас так заинтересовало, я могу порекомендовать вам маршрут.
– Раз вы не едете, это ей неинтересно, – хихикнув, подкинула реплику другая девушка из задних рядов. Все засмеялись.
– Я вовсе не то имела в виду! – покраснев, запротестовала Лаура.
Инди не обратил на перепалку никакого внимания, старательно удерживая дистанцию между собой и студентами. Стоит сделать один неверный шаг, и завистливые коллеги накинутся на него, как ястребы.
– Ладно, теперь мы посмотрим репродукции образцов искусства каменного века.
Сойдя с кафедры, Инди опустил экран.
– Будьте добры, задерните шторы!
Выключив свет, он двинулся вглубь аудитории. На первой репродукции, из Монтеспана, что в предгорьях Пиренеев, был изображен мастодонт. За ним последовали бизоны, медведи, носороги, олени и львы. Некоторые животные выглядели разъяренными, будто подверглись нападению – шерсть дыбом, зубы оскалены. А одна самка мастодонта рожала. Жизнь и смерть.
Затем Инди показал изображение животного, опознать которое было не так легко.
– Кто-нибудь может мне сказать, что мы видим?
– Таких животных мне видеть не доводилось, – прозвучал голос из темноты.
– Оленьи рога, волчий хвост, человеческое лицо, – подсказал Инди.
– Наверно, оборотень с рогами, – предположил кто-то.
– Скорее всего, это шаман в шкуре, под маской, с оленьими рогами и волчьим хвостом. Это изображение было обнаружено в пещере Трех Братьев. Оно расположено на высоте двенадцати футов над полом в пещере, находящейся в конце извилистого коридора. Должно быть, здесь шаманы входили в транс, дабы связаться с миром духов ради помощи в лечении хворых и влияния на зверей. Картина, вероятно, изображает представление художника о шамане, превратившемся в животное.
– А они могли делать это на самом деле? – поинтересовалась Лаура.
– Очевидно, именно так они и считали.
– Но на самом-то деле как? – вклинился неугомонный Джордж.
Зависла секундная пауза.
– Как ученый, я обязан сказать «нет». Это ничем не доказано.
Лаура снова подняла руку.
– А может, они могли делать такое, во что мы не верим, как мы можем делать такое, что им и в голову не пришло бы.
– Интересная мысль. Но это не удастся доказать.
Инди поменял репродукции, и теперь на экране появилась стена с рядом значков. Один напоминал угловатый крюк, другой – лук без тетивы, а третий – зарешеченное окно.
– Вот некоторые из символов, о которых я упоминал ранее. Как по-вашему, что они означают? – Всеобщее молчание. – Видимо, каждый из них имел свое магическое предназначение. Так рождалась письменная речь. Магические символы означают первоэлементы – воздух, огонь, землю, воду. Дух, бесконечность, вечность. Солнце, луна, четыре ветра. Все они играли важную роль для древних колдунов, волхвов или шаманов, в чью задачу входило воздействие на первоэлементы во благо общине. – Выключив проектор, Инди вернулся к кафедре. – Есть вопросы, или пойдем дальше?
– Профессор Джонс, я читала, что эти шаманы были в древних культурах по всему миру – от Сибири и Японии до Южной Америки. Какая тут связь? Почему они все делали одно и то же?
Инди на мгновение задумался, потом сказал:
– Ну, Кристин, пожалуй, такова уж природа человека – стремиться к непознанному, хотя бы через посредника, способного оказать влияние. Шаманы входили в контакт с миром духов, дабы лечить хворости, обеспечить успех на охоте, вызвать дождь и даже позаботиться о том, чтобы солнце всходило каждое утро. Постепенно они стали жрецами и астрологами. Они наблюдали за движением звезд и планет, солнца и луны. Они создавали календари и бились над проблемой взаимосвязи мироздания и человека. – Зазвенел звонок. – А вот вам и колдовство. Я только-только разговорился, а час уже пролетел.
Пока студенты выходили из аудитории, Инди развернул телеграмму.
– Я прямо наслаждалась вашей лекцией, профессор Джонс, – заявила подошедшая Лаура. – Хотелось бы мне, чтобы все занятия были такими же интересными.
– Она подразумевает – «все профессора», – тут же подсказала другая студентка.
– Кончай! – огрызнулась Лаура и заспешила прочь.
Инди покачал головой, но как только прочел телеграмму, улыбка его померкла. Текст гласил:
ИНДИ. НЕПРЕДВИДЕННЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА. НЕ МОГУ ВСТРЕТИТЬ ТЕБЯ В КРУТОМ УТЕСЕ. ИЗВИНИ. МЕЙРА
– Большое спасибо, милая! – скомкал Инди телеграмму. – Судя по всему, солнцестояния нам вместе не встретить.
ГЛАВА 4. ПЕЩЕРНЫЕ СЕЛЕНИЯ
Четыре Угла, месяц спустя
Утро выдалось бодрящее, изумительно ясное – как раз в такие дни Мейра любила странствовать по лесам и долинам, вдоль берегов озер и горных троп. Сегодня она спустится в самый знаменитый каньон американского Юго-запада – да всего мира, если уж на то пошло. Это место дышит историей древней цивилизации, здешняя поразительная, впечатляющая архитектура обессмертила своих таинственных обитателей.
С плоской вершины утеса открывается великолепный вид. Пожалуй, каньон в ширину никак не менее полумили. Отсюда на добрых две мили в каждую сторону видна долина, заросшая можжевельником, елями и карликовыми соснами. Но внимание девушки было приковано к дальней стене каньона. Древние жилища буквально монолитны со скалами, как пещерные сталактиты. Сначала Мейра никак не могла высмотреть ни одного строения, затем взгляд ее наткнулся на группу зданий, будто повисших в воздухе.
Пошарив в рюкзаке, Мейра извлекла подзорную трубу, растянула ее на всю длину и пригляделась. Каменные строения, словно выросшие прямо из скалы, возвышаются на два-три этажа, сбившись тесной кучкой под нависающим обрывом. Скала вздымается над ними, будто разверстая пасть, собирающаяся поглотить безмолвную деревушку, взирающую прямоугольными провалами окон на зеленую долину. Даже сквозь подзорную трубу деревня кажется далекой, жутковатой, застывшей во времени и совершенно заброшенной. Жители исчезли много веков назад, задолго до прихода испанских исследователей. Но испанцы не нашли Меса-Верде, а если и нашли, то не оставили об этом никаких записей.
В 1887 году отец Мейры был еще молодым человеком, когда двое ковбоев, разыскивая заблудившуюся скотину, обнаружили скальные дома. Позднее отец помог одному из братьев обследовать руины в Меса-Верде и других каньонах. Но Мейре не хотелось думать об отце. Мысль, что она до сих пор пребывает в финансовой зависимости от него, казалась Мейре мучительной, – тем более, что отец уже не богат. Он всегда помогал ей деньгами, постоянно об этом напоминая. Во всем остальном он отрекся от собственной дочери. И, словно для того, чтобы напомнить об отсутствии отцовских чувств, отказался сопровождать ее в этой поездке, заявив, что больше не желает иметь с Меса-Верде ничего общего.
Опустив подзорную трубу, Мейра обратила взор к другой группе пещерных жилищ. И здесь никаких признаков жизни. Сквозь подзорную трубу она высмотрела третью деревеньку и пристально ее оглядела, отыскивая хоть какие-нибудь следы лагеря. Мейра даже не догадывалась, почему же Инди пришлось покинуть Крутой Утес без нее, но все равно торопилась его отыскать. Мейра, давно предвкушавшая встречу с Инди, никак не могла до конца поверить, что он действительно здесь.
Она перевела взгляд вглубь каньона. Должно быть, он в одном из тех пуэбло.
– Сэм, я никого там не вижу, – обернулась Мейра к индейцу племени юта, сопровождавшему ее от Кортеса – бронзовокожему коренастому здоровяку с могучей грудью, узкими бедрами и слегка отвисшим животиком. Глядя на седину в его черных волосах, Мейра подумала, что это результат работы не только времени, но и солнца, под которым Сэм провел целых пятьдесят лет. Отставив тарелку с завтраком и похлопав по пути лошадь, он подошел к обрыву, быстро оглядел дальние скалы без помощи подзорной трубы и указал туда пальцем. Мейра проследила направление взглядом и призналась: