Когда Инди оказался у бампера, он заставил свое избитое тело прыгнуть. Он ухватился руками за заднюю стенку кузова, подтянулся, опустился на живот и затем сполз в кузов грузовика. Плеть, словно змея, тянулась за грузовиком.
Грузовик двигался, не сбавляя скорости. Инди прошел мимо ящика, в котором находился Ковчег Завета, и вылез через дыру в парусине на правый борт.
Беллок заметил Инди и, показав рукой на правый борт, крикнул водителю грузовика:
– Он там!
Сержант повернул голову направо в тот самый момент, когда Инди бросил свое тело вперед ногами через выбитую дверь. Удар ногами пришелся водителю по лицу, и тот на несколько секунд потерял сознание. Инди оттащил его в сторону и занял его место. Схватив сержанта за шиворот правой рукой, Инди ткнул его лицом в приборную доску. Инди мог бы выбросить его в открытую дверь, но он хотел разделаться с ним тем же способом. Он схватил его за плечи и бросил вперед. Сержант сполз с капота в сетку для грузов, которая под его тяжестью разорвалась. Он упал под колеса грузовика.
Инди стиснул зубы. Все его тело была одна сплошная боль, но его поддерживала не только бешеная ненависть к Беллоку и солдатам, но еще и решимость доставить Ковчег в Каир. Он нажал на газ, чтобы догнать черный лимузин.
Теперь дорога бежала мимо скалистых дюн. Водитель лимузина пытался увернуться от грузовика, но Инди прижал его машину к краю дороги и затем столкнул в кювет, где она и остановилась.
Беллок вскочил и, глядя на удаляющийся грузовик, закричал на водителя:
– Идиот! Идиот!
Водитель дал задний ход и в конце концов выехал на дорогу. Беллок, Дитрих и Тот следовали за грузовиком, но Инди немного опережал их. Он гнал машину, пока не приехал на площадь Омара, где договорился встретиться с Саллахом.
На площади было полно народа. Все провожали удивленными взглядами грузовик, который въехал в раскрытые ворота гаража.
Как только грузовик остановился, люди задвинули ворота снаружи и опустили сверху навес. Потом подтащили к навесу огромную тележку с фруктами.
Спустя минуту на площади появился черный лимузин с открытым верхом. Площадь Омара заканчивалась тупиком, так что водителю пришлось сделать круг и лишь потом остановить машину. Беллок встал и огляделся. Кругом было полно торговцев. Инди нигде не было видно.
Какой-то юноша подошел к машине и предложил Дитриху купить дыню. Не вставая с места, полковник взял дыню и бросил ее на дорогу. Взбешенный и вместе с тем понимающий, что потерпел поражение, Беллок сел рядом с Дитрихом, и лимузин покинул площадь Омара.
Когда черная машина исчезла, толпа на площади развеселилась. Они не знали, зачем Саллаху надо было спрятать машину, но они были рады помочь ему – они не любили немцев.
Они приехали в порт уже ночью. С моря поднимался туман. Очень усталые, Инди и Марион прошли по пирсу к старому грузовому пароходу «Ветер Банту». Инди шел, опираясь на плечи Марион не только потому, что он любил ее, но, главным образом, потому, что едва передвигал ноги и без ее помощи мог упасть.
Саллах подошел к ним и, сжав руку Инди, сказал:
– Все наконец устроилось.
– Где Ковчег? – спросил Инди.
– На борту парохода, – ответил Саллах. – Кажется, мы ничего не забыли. Ты последним поднимешься на борт. – Увидев, с каким трудом дается Инди каждый шаг, он добавил: – Точнее, то, что от тебя осталось.
С парохода на пирс опустили трап. Инди посмотрел на стоявших наверху матросов. Они показались ему подозрительными.
– Ты им доверяешь? – спросил он Саллаха.
– Да, – ответил Саллах и посмотрел на стоявшего на пирсе мужчину.
Симон Катанга, капитан парохода «Ветер Банту», достал сигару, откусил кончик, сплюнул на пирс и, раскурив сигару, подошел к Саллаху. Его смуглое, почти темное лицо контрастировало с белым свитером и белой фуражкой. Саллах, показав рукой на Инди и Марион, сказал:
– Позвольте представить вам моих друзей. Они часть моей семьи. Если вы будете нехорошо обращаться с ними, я все равно узнаю об этом.
– Моя каюта в вашем распоряжении, мистер Джонс, – улыбнувшись, любезно ответил капитан. Посмотрев на небритое лицо Инди и его рваную одежду, он добавил: – Мы очень много слышали о вас, сэр. Вы выглядите именно таким, каким я вас и представлял.