– Я поняла! После всего твоего вранья, предательства, безразличия, издевательств, унижения, я все так же сильно продолжаю любить тебя, – воскликнула я. – Как бы сильно ты не сделал мне больно, как бы далеко не оттолкнул, я все так же буду продолжать бегать за тобой, как твоя верная собачонка, – приложив руку к лицу, я вытерла слезы и взглянула в ошеломленное лицо Яна. – Ты всегда знал это. Ты знал, что я не смогу без тебя. Знал, что как бы больно не сделал мне, я все равно вернусь. И буду делать это снова и снова, пока стану тебе совсем ненужной! Совсем жалкой! - подойдя к парню, я нежно взяла его за руку, продолжая горько плакать. – Ян, умоляю, не мучай меня. Не говори мне, как жалеешь, что все так вышло. Не говори, что чувствовал что-то ко мне. Не прикасайся, не целуй, не проси прощения. Иначе… Иначе, я больше не смогу так жить. Я, правда… – я всхлипнула. – У меня больше нет сил.
– Я люблю тебя, Пейдж. Больше жизни люблю.
Я всхлипнула еще громче, отпуская при этом руку Яна.
– Ты любишь ее, не меня.
– Ты меня не слушаешь.
– Это всегда была она, не я.
– Аллен, заткнись! – Галлагер прикрикнул на меня, отчего я резко замолчала. – Я люблю именно тебя! Только тебя и никого другого. И хватит перебивать! – Ян недовольно щелкнул меня по носу, а потом крепко обнял. – Пейдж, прости, что все так вышло. Я много раз хотел встретиться, но знал, как сильно виноват перед тобой!
– Я ждала тебя. В пятницу, в больнице, хотела поговорить.
– Я пришел, но увидев тебя с Лео возле автомата, подумал, что стоит отпустить тебя.
– Начнем с того, что я никогда и не была твоей… – возразила я, уже немного улыбаясь.
– Да что ты! – усмехнулся Ян. – Мне напомнить?
ЭПИЛОГ
Семь месяцев спустя
– Как ты думаешь, вечеринка в честь помолвки не очень странно?
– Что здесь странного? – спросил я у Пейдж, забирая у нее коробку с подарком.
– Ну не знаю… – видимо, размышляя над происходящим, ответила она.
– Пейдж, это ты в последнее время какая-то странная, – я пристально оглядел Пейдж, не заметив особо никаких изменений.
– Да вроде нет, – задумчиво пробурчала она, резко отвернувшись.
– Осторожно! Тут крутые ступеньки, – я придержал ее за локоть, пока она осторожно поднималась на высоких каблуках.
– Вы планируете какой-то сюрприз?
– Да.
– Какой?
– Если я тебе расскажу, это не будет сюрпризом.
– Будет.
– Вот же упрямая!
Открыв двери бара, мне тут же в глаза кинулся огромный плакат с именами «Лео и Линди».
– Почему у нас даже на свадьбе такого не было?
Пейдж надула щеки, глядя мне в глаза, и зашагала к нашим родственникам.
– О, Пейдж! – воскликнула Кэрри, махнув рукой. – Мы вас заждались!
– Чего так поздно? – спросил Кай, глядя на меня.
– У Пейдж возникли какие-то проблемы с платьем.
– Ясно.
– Знакомо, – Эль кивнул в сторону Кэрри и добродушно улыбнулся.
– Ян! – Лео подошел ко мне, быстро кивнул остальным и утащил меня за собой.
– Ты чего такой взвинченный?
– Не знаю. Вроде не впервые выступаю, но такого ужаса я еще не испытывал.
– Крепись, – я сочувственно улыбнулся и пошел к гитаре. – Твой отец приехал?
– Да, он сейчас Линди развлекает, – Лео сделал большой глоток воды и снова взглянул на меня. – Ты волновался, когда делал предложение Пейдж?
– Немного.
– А я чуть в обморок не упал. Не представляю, что будет у алтаря. Это все влияние Линди.
Я усмехнулся, думая только о странном поведении Пейдж. Она последнее время очень молчаливая, редко улыбается и много времени проводит с родителями.
Может, я снова накосячил? Что-то не то сказал? Сделал? Я присел на стул, обдумывая, что со всем этим делать.
Решил. Как закончиться вечер, просто поговорю со своей женой.
Выйдя на сцену, я улыбнулся всем присутствующим и взглянул на Пейдж. Она тихонько стояла около барной стойки, внимательно разглядывая содержимое стакана.
Внутри все похолодело, и мне только и оставалось, что стоять на сцене и разглядывать Пейдж, пока Лео пел трели своей любимой, сумасшедшей, Линди, которая наконец-то нашла свою вторую половину благодаря мне.
Поменявшись местами с Лео, я подошел к микрофону и поздравил его и Линди.
– Я безумно рад, что эта девушка, наконец-то, стала счастливой и перестала доставать меня с Каем и названивать каждую пятницу моей жене, Эля и Лэя, предлагая затусить. Мы все помним, как это было в ноябре. Правда?
Я заметил веселую улыбку на губах Пейдж и облегченно вздохнул.
– И я невероятно счастлив, что такой замечательный парень, как Лео, все-таки, нашел ее. Ту, которая всегда будет рядом.
– Спасибо, Ян! – закричала Линди, махнув носовым платком.
– Эта песня для вас, ребята.
Парни заиграли Edwyn Collins – A Girl Like You, и в этот момент я снова взглянул на Пейдж. Она смотрела на меня. Как тогда, когда мы были под прикрытием. Ее светлый, задумчивый взгляд, полный обожания и преданности был только для меня.
Вернувшись домой, я первым делом отправился в душ, попросив Пейдж сварить кофе.
Перед тем как выбраться из ванной комнаты, я аккуратно побрился, так как Пейдж терпеть не может щетину и направился на кухню.
Кофе и не пахло.
Поднявшись по ступеням вверх, я вошел в спальню и нашел свою любимую женушку на постели. Она свернулась калачиком, пребывая все еще в своем сексуальном, синем, вечернем платье.
– Ты ничего не забыла?
Она внимательно смотрела на меня, и я оценил, как медленно поднимались ее брови.
– Кофе! – воскликнула она и тут же поднялась с кровати.
– Что с тобой происходит?
Я достал из ящика пижаму Пейдж и положил около нее.
– Просто устала, – ответила она.
Опустившись перед ней на колени, я заботливо снял с ее ножек чулки, потом переместился к платью и стащил его, бросив на кровать.
Пейдж сидела, как безвольная кукла, и изучающе смотрела на меня.
– Ты сама оденешься?
Жена отрицательно покачала головой, сняв при этом бюстгальтер.
– Хмм… – мои мысли тут же потекли не в то русло.
Быстро натянув на ее нежное, голое тело пижаму, я снова сел около нее.
– Что-то не так? Я снова сделал какой-то идиотский…
– Нет, что ты!
Глаза Пейдж выражали удивление, и я уже не знал, что думать.
– Я волнуюсь, – тихо произнес я, взяв ладонь жены в свою.
– Я на третьем месяце! – Пейдж бросила эту фразу, будто сообщила мне о погоде.
– Ты на третьем месяце беременности?
– Да!
– И я узнал только сейчас?
– Я боялась, – честно призналась Пейдж. – Я помню, как ты отвечал, когда у нас спрашивали о детишках. « Еще рано», «Мы не готовы», « Я не переживу такого горя».
– А что я, по-твоему, должен был говорить? Ты не сообщала, что хочешь детей!
– Но я и не против! – объявила Пейдж.
– Так и я тоже! – крикнул я, отфутболив ее чулки. – Почему ты мне не сказала раньше? – не понижая тон, спросил я.
Пейдж долго смотрела на меня. Бесконечно…
– Я люблю тебя, – внезапно прошептала она.
– Ты снова это делаешь! Говоришь мне, что любишь, когда я раздражен. Что за привычка такая дурацкая!
– Я тебя люблю и раздраженным, и злым. В скверном настроении. Когда ты болеешь. Всегда!
– И как я должен на это отреагировать?
– Сказать, что любишь, а потом поцеловать.
– А если не хочу! Если взбешен!
– А так?
Пейдж сняла с себя пижаму и хитро улыбнулась.
– Там наш малыш, – она ткнула пальцем в живот и вплотную прижалась ко мне.
– Я тоже тебя люблю, – хрипло произнес я, совсем разволновавшись. – И его уже люблю. И начал бы это делать намного раньше, если бы ты мне все рассказала.