Едкий сок горчицы, смешанный со слюной Соколова, стал выжигать ему беззащитную слизистую оболочку глаз. Военный завертелся на месте как бешеный волчок, матерясь и запинаясь ногами об покрышки и связки обрезков пластиковых труб.
Соколов хотел схватить его сразу за две ноги, чтобы полицай упал, но тот случайно пнул его прямо в лицо, отчего парень отлетел от него на полметра в другую сторону. Дальше все произошло так, как и рассчитывал Олег.
"Инертность мышления" полицая была настолько сильной, что он абсолютно не удосужился осмотреть Яшку на предмет скрытого оружия, всего лишь отобрав и разрядив его древний калаш.
Худой, давно заметивший как поспешно Соколов запихивает себе в рот все, что осталось от горсти ягод горчицы из нагрудного кармана разгрузки, резко вскочил и выхватил спрятанный под одеждой плазмокал. Он моментально направил его в мечущегося полицая и нажал на спуск. С характерным треском оружие выпустило длинную очередь, которую "Вепрь" вполне мог выдержать, если бы полицай удосужился надеть шлем и включить генератор защитного поля. Удары плазменных сгустков буквально разорвали верхнюю часть тела военного, разбросав дымящиеся ошметки в паре метров.
- Не надо... Не надо! - нервно моргая и пятясь назад, стал повторять техник, выставляя вперед руки, словно они могли его защитить от плазмы.
Не задумываясь, Яшка перевел ствол на него и дал еще одну очередь. Беднягу сорвало с места, перебросив его разрываемое тело через небольшую кучу строительных отходов. Не успели красноватые облачка крови, мгновенно превратившиеся в пар, начать рассеиваться, как все было кончено.
Соколов поспешно поднялся на ноги, продолжая быстро моргать и непрерывно сплевывать на землю остатки горчицы. Ему очень хотелось протереть глаза руками, но он не мог себе этого позволить, так как сок раздавленных ягод был повсюду на его пальцах.
- Вот суки, вот суки! - быстро выпалил Худой, оглядываясь по сторонам и снимая с пояса зеленую пластиковую фляжку. – Ты, смотри, какие сволочи, хотят всех нас в расход пустить!
Олег попытался ответить Яшке, но не мог толком вдохнуть, так как холодный осенний воздух еще сильнее жег и без того горящее горло.
- Запрокинь голову, голову запрокинь, - поторопил его Худой, подскакивая к нему.
Соколов послушно задрал разгоряченное лицо к серому небу Индигирки. Яшка быстро опрокинул флягу, и Олег почувствовал спасительную влагу на своей коже.
- Рот полощи, полощи скорей, пока глотка не сгорела нахрен!
И парень вложил флягув здоровую руку Олега. Тот молча закивал и быстро набрал полный рот воды.
- Лучше? - быстро спросил Яшка, осторожно выглянув за калитку.
Соколов поднял правую руку с поднятым вверх указательным пальцем, что должно было означать, что сейчас он немного отойдет и ответит, но тут ему вспомнилось, что пальца у него больше нет.
- Это они тебя так? - сочувственно поинтересовался Худой, глядя на красноватый бинт.
Олег молча кивнул, продолжая набирать в рот воду, полоскать его и сплевывать себе под ноги.
- Чего теперь делать?
- Теперь... - с трудом прохрипел Олег, понимая, что сок горчицы все-таки затек ему в горло и сильно обжог голосовые связки, почти лишив его возможности говорить. - Теперь оружие...
Чтобы не пояснять дальше свою мысль, Соколов махнул рукой в сторону дымящихся останков полицая. Яшка кивнул и, шмыгнув носом, подскочил к изувеченному телу.
- А все-таки здорово ты с горчицей придумал, - быстро начал он. - Я сразу понял, что незаметно плазму достать не смогу. Вы когда подходили, этот вояка с меня глаз не спускал. Я смотрю, и ствол тебе в спину нацелен... Все, думаю, дело дрянь... Если честно, я уже начал с жизнью прощаться, когда они назад процессор вставили... А что, ты правильно же сказал, они нас всех хотят червям скормить! Нас точно тут бы и завалили по-тихому. Центр лагеря, а один хрен никто не ходит, да и выстрелы, наверняка, не слышно даже, вон сколько зданий кругом звук гасят... Потом смотрю: вояка этот начал крутого из себя строить, а тут ты по-тихому горчицу себе в рот пихаешь... Ну, молодец, чего еще сказать!
Все это Худой говорил очень быстро, периодически разбавляя свой монолог короткими смешками. Парень тоже был сейчас на нервах и адреналине, и Соколов его прекрасно понимал.
Ощущения адского жжения в ротовой полости стали сходить на нет, и Олег тоненькой струйкой вылил остатки фляги себе на уцелевшие пальцы, старательно стирая с них едкий сок.
"Как любезно было со стороны Командора не уделить должного внимания ягодам в нагрудном кармане..." - подумал он.
Сработала все та же "инертность мышления". Парень отчетливо помнил тот момент, когда вояка нашел всю гроздь, и, достав ее, деловито осмотрел груду вещей на столе в контрольной комнате шпиля. Очевидно, так и не найдя, к какой категории грузов ее можно будет отнести при сортировке, он просто запихал ее на место. Вряд ли в его мозгу появилась мысль о том, что Соколов умудрится использовать ее как оружие...
- Держи...
Худой протянул ему снятый с трупа плазмокал, и, видя, что Олег все еще не совсем пришел в себя, сам запихал ему в пустые кармашки разгрузки пару дополнительных батарей.
- Чего дальше делать будем? - быстро спросил он, в очередной раз пробегаясь взглядом поверх нагромождений отходов.
Соколов махнул рукой в сторону коробки с активированным процессором.
- К хренам ее... - прохрипел он.
- Это я с удовольствием!
С этими словами Яшка, переключив оружие на одиночный, разнес стальную коробку на мелкие кусочки. Искры и брызги потекшего металла упали на подошвы ботинок мертвого техника, торчащие из-за мусорного отвала.
"По сути дела, техник тут был не причем... Зря Яшка его так... - подумал Соколов. - Это он-то не причем?! Ты чего это, его жалеешь что ли, Олежа? Он тебя не жалел! Он никого тут не жалел, он эту чертову штуку врубил, чтоб зверье сюда ворвалось и всех погрызло к чертям собачьим!.. Ему приказали, что поделать, работа такая. Он же не убивал никого собственноручно... Ты совсем рехнулся?! Он с группой зачистки, значит, знал на что шел, значит, тот же самый убийца, значит, получил по заслугам!.. Пожалуй, да, ты прав. Нормальный человек на такое не подпишется... А, может, ему денег пообещали еще больше чем тебе? И он-то, наверняка, их бы получил. Ты сам-то на что готов ради очень больших денег?.."
- Так, заткнись лучше... - еле слышно прохрипел Соколов сам себе.
- А если у них резервная система есть? - быстро выпалил Яшка, не обративший никакого внимания на шепот Олега.
- Нету, - коротко ответил тот.
Горчичный сок наконец-то почти полностью отступил от слизистых Соколова. "Хорошо, что у меня хоть небольшой "иммунитет" к этой гадости... - подумал он. - Иначе я бы и двух секунд не вытерпел..."
- Что дальше делать? - вновь спросил Яшка.
- Рацию врубай...
Говорить было тяжело, и Олег решил ограничиваться максимально емкими, односложными предложениями.
- Точно, - согласно кивнул парень и быстро подобрал с земли выключенную радиостанцию.
Соколов размазал по лицу остатки слез рукавом камуфляжной куртки и посмотрел в сторону контрольного шпиля, пытаясь понять, было ли видно с площадки обозрения то, что происходило рядом с вышкой излучателя, или нет. Скорее всего, нет, потому что из задания шпиля была видна только ее верхушка, а прилегающие к ней территории скрывала угрюмая плитка плоских крыш и лабиринтов грузовых контейнеров.
Темнело. Но этот раз не так как обычно. Тяжелые тучи, которые начали подступать к ним, пока они были еще на восьмерке, наконец-то добрались и до их лагеря. Тучи были темно свинцовыми и не предвещали ничего хорошего. Вдобавок ко всему начинал падать мелкий снег...
Олегу невольно вспомнилось, как он ждал этого момента. Ведь тогда, в тот уже неимоверно далекий отрезок времени в пару прожитых местных дней, он знал, что первый снег выступит своеобразным сигналом, запускающим обратный отсчет до прибытия спасительного прыгуна. Это бы означало то, что он справился со всеми трудностями, смог пересилить себя... Свой страх... Свою усталость... Смог пересилить и в какой-то мере победить этот чертов планетоид. Снег дарил бы надежду на скорое возвращение в нормальный мир, в котором тебя окружают дружелюбные или равнодушные лица. А под деревьями можно спокойно ходить, не опасаясь, что с них спрыгнет ужасая скользкая тварь... Он хотел радоваться снегу, но сложившиеся обстоятельства к этому мало располагали.